Славка.

Если Вам покажется,
что описанного ниже не может быть,
считайте, что это научно-фантастический рассказ.

На прошлой неделе, выходя из дома, прихватил пакет с мусором, чтобы выбросить в соответствующий ящик. (Мусор у нас нынче, перед тем, как выбросить, сортируют. И на каждый сорт мусора имеется свой ящик.) На ящике сидела ворона. Я сделал вид, что не заметил её, то есть, просто не обратил внимания. Ворона слегка подвинулась, чтобы не быть мне помехой. Я аккуратно положил пакет и пошёл по своим делам. А ещё несколько лет назад ни одна ворона не подпустила бы меня и на десять метров.
В последние годы птицы стали ближе к людям. Я не говорю про воробьёв, голубей и синичек - известных городских жителей. Утки, гуси и лебеди зимуют в городских водоемах, стаи дроздов объедают рябину и, кстати, делают это очень рачительно и даже поучительно. Пока не объедят все ягоды на одном дереве, на другое не перелетают. А недавно видел пробегающий по двору выводок куропаток. Наш двор находится на краю города, дальше - только лес. Возможно, в центре города куропатки ещё не бегают, но вороны там уже давно строят свои гнёзда и выводят «городское» потомство.
Птицы не просто живут рядом с нами, а часто идут на контакт. И не только, когда мы их кормим. Мне из окна своей квартиры довелось наблюдать, как развлекались две вороны, сидящие в густой листве ясеня около дорожки. Если кто-нибудь проходил мимо, они тихо подлетали сзади и хлопали прохожего крылом по макушке.
Иногда птицы ищут защиты и помощи у человека. И в один тихий осенний день таким человеком стал я.

* * *

Был конец сентября. Работа у меня была удалённая. Я занимался разработками у себя дома и отправлял заказчику готовые чертежи и схемы. Закончив очередную работу, вышел посидеть на балконе и полюбоваться красотой осенних красок на деревьях. Вдруг совсем рядом со мной на край балкона села незнакомая мне красивая птичка, похожая на соловья, только размером поменьше. Я замер, чтобы не спугнуть это чудо. Но птичка и не собиралась пугаться. Она прыгнула мне на колено, по руке поднялась на плечо и стала нежно теребить мочку уха. И не прекратила своего занятия, даже когда я встал и вошёл в комнату. Потусовавшись у меня на плече, птица выбрала самое высокое место в комнате и уселась на карниз.
Надо сказать, что к тому времени у меня был богатый опыт общения с голубями, которых водил в детстве, и с попугаями, жившими у нас в доме, пока дети были маленькими. И я уже научился не оскорблять птичьего достоинства, хватая их руками, как пучок соломы. И знал коварство попугая, который сначала, сидя на плече, щебечет тебе в ухо, а потом схватит за мочку, крутанет посильнее и убегает. Понимал также, что птица всегда знает, чего ты от неё хочешь, но если, например, голуби, при хорошем к ним отношении, выполняют просьбу, то попугаи, в зависимости от настроения, могут послушаться, а могут сделать всё наоборот.
Сначала, поскольку прилетевшая ко мне птичка не боялась человека, я подумал, что она жила у кого-то дома, улетела и теперь ищет нового хозяина. Но чем-то её поведение не было похоже на поведение птиц, выросших в домашних условиях. Прежде всего, поразили её полная доверчивость и природная деликатность. Не покидало ощущение, что птица полностью, без остатка, отдалась в мои руки и ожидает от меня такого же к ней отношения.
Мы ждали гостей и стол был уже накрыт. Первый вопрос, который возник у меня в голове - чем её кормить? Недвусмысленным жестом я пригласил её к столу. И вот только после этого она села на стол. Походила около всех блюд и выбрала говядину. Стало понятно, что корм для попугаев ей не подходит. А это проблема.
Оставив птицу под присмотром детей, сбегал на рынок. Он был рядом - буквально через дорогу. Купил клетку, уж какую нашёл, и устроил ей гнездо с жердочками для сидения, с кормушкой и поилкой. Подошёл к птичке, протянул ей палец, она села. Поднес к клетке, птица прыгнула в клетку и стала в ней жить. Клетка почти никогда не закрывалась.
Дети нашли в городе знакомого орнитолога. Осмотрев птицу, он сказал, что это славка садовая и что сейчас как раз время, когда они улетают на юг. А причиной того, что она прилетела ко мне, может быть болезнь, не позволяющая ей улететь вместе с другими птицами. Рассказал, чем и как её кормить. Было грустно слушать такое заключение, но птичка уже стала родной и бросить её на произвол судьбы мы не могли. Раз она славка, так и назвали её Славкой. Кормили Славку плодами белого дёрна, которые как раз созрели, покупали в рыболовном магазине мотыля и опарыша. Иногда она ела мясо и творог. Проблема с пропитанием была решена.
И началась новая жизнь. Из всех домочадцев Славка признавала и слушалась только меня. С другими сама в контакт не вступала. Её и не трогали. Она не чирикала, не пела и вообще не издавала громких звуков. Иногда тихо, почти шёпотом, щебетала и напевала о чём-то своём. Вроде как не концерт на публику, а так, чисто для себя. А если в гости заходили соседи, пряталась на моём плече, или улетала высоко на карниз.
У меня было два рабочих места. Первое - стол с компьютером, на котором я рисовал схемы и другие документы. Второе - стол с паяльником и разными приборами, служило для изготовления опытных образцов разрабатываемых изделий. На каком бы рабочем месте я ни работал, Славка всегда была рядом. И везде у неё находилось занятие.
На первом рабочем месте она чистила клавиатуру от попавшего в неё мусора, обследовала окружающее пространство и извлекала наружу всё, что можно было извлечь - ниточки, соринки, бумажки. Я был удивлён, когда увидел, сколько мусора скрыто от моих глаз. Иногда разбирала на ниточки тряпочку из куска старой простыни, служившую для вытирания пыли, а когда тряпочка тянулась за ниточкой, подбегала к моей руке и стучала клювом по пальцу, дескать, помоги. Приходилось помогать - держать тряпочку, пока она тянет за ниточку.
На втором месте стояли небольшая наковальня и коробка с винтиками. Любимым занятием Славки было взять клювом винтик, сесть на лампу и бросить винтик на наковальню. Раздававшийся при этом звон приводил Славку в восторг. Она, наклонив голову, с замиранием слушала каждый «дзинь» и летела за следующим винтиком. Пришлось под наковальню подстелить газету, чтобы в конце дня быстро собрать винтики. Ну и, конечно, уборка мусора в свободное от винтиков время.
Со временем между нами установилось полное взаимопонимание, которое постепенно переросло в потребность общения. В отличие от попугаев, Славка с радостью садилась на предложенный палец, я подносил её к лицу и тихо с ней разговаривал, как будто она человек и всё должна понимать. Известно: ласковое слово и кошке приятно. Добавлю: - и птичке тоже. Кажется, она понимала. Когда я шептал ей на ушко ласковые слова, замирала и внимательно слушала. Вместо ответа тёрлась клювом о мой нос. И когда я прочитал про роман великого Николы Теслы с голубкой, которая прилетала к нему в номер по вечерам, нисколько не сомневался, что такое вполне возможно.
Мои чувства к Славке, наверное, можно охарактеризовать как привязанность, но для Славки это было нечто большее. Иногда она садилась мне на плечо, нежно щекотала мочку уха и с нарастающим темпом, хоть и очень тихо, о чём-то щебетала. А в конце своего ритуала издавала негромкий, но безумно красивый аккорд с придыханием, от которого меня охватывала бурная радость. Воистину это было торжество любви!
Наше счастливое общение со Славкой длилось всего полтора месяца. Орнитолог оказался прав, птица была больна. Однажды мне надо было уйти из дома на несколько часов. На всякий случай я запер Славку в клетке, чтобы она не влезла куда-нибудь между шкафом и стенкой, как это случалось с попугаями. А когда пришёл и открыл клетку, радости Славки не было предела. Она стала носиться по комнате, чего раньше никогда не делала, и вдруг спикировала на пол и замерла, тяжело дыша. Через несколько часов Славки не стало.

* * *

С той чудесной поры прошло уже больше десяти лет, а загадка волшебного аккорда Славки не выходит из моей головы.
К сожалению, мобильников с диктофонами тогда ещё не было, а все мои попытки воспроизвести этот аккорд не увенчались успехом. Возможно, его и нельзя воспроизвести обычными нотами. С такими аккордами я уже встречался. Мы все каждый день с ними встречаемся и не замечаем их необычных свойств. Расскажу всё, что про них знаю, пусть это будет второй рассказ, но всё по порядку.

* * *

В молодости мне выпала честь быть главным конструктором и основным разработчиком первого приличного советского синтезатора. Принесли как-то мне на стол японский синтезатор «YAMAHA PSR-70» и спросили, сможем ли мы такой разработать, если нам оставят его на некоторое время. Я про себя подумал: «Что можно, передерём, а что не передерём, сами додумаем», да и согласился. А когда мы его открыли, впали в шоковое состояние. На печатной плате стояло десять квадратных корпусов больших интегральных схем по 32 вывода с каждой стороны. И что находится внутри этих корпусов, узнать невозможно. Но отступать было некуда. Пришлось создавать новую школу по передиранию ихних буржуйских звуков на наших советских микросхемах, которые в то время находились в зачаточном состоянии.
Как ни странно, с задачей справились. Получился хороший инструмент, в котором на такой же по габаритам печатной плате стояли наши отечественные микросхемы. Только возможности у нашего синтезатора оказались больше, поскольку и создавался он не как музыкальный инструмент, а как инструмент, позволяющий воспроизводить любые звуки, которые можно услышать, и даже звуки, которых нет в природе. Советский Союз, правда, развалился, когда было выпущено всего несколько десятков таких синтезаторов. Но труд не пропал даром. Благодаря одному сотруднику нашей лаборатории, эмигрировавшему в Америку, этот принцип заложен в современных звуковых картах в каждом компьютере. И не потому, что звуковых карт не было, а потому, что они стали на порядок дешевле. Но это лирика.
Звуки в музыкальных синтезаторах определяются несколькими параметрами, главные из которых - форма звуковой волны в одном периоде, частота, с которой эти периоды следуют друг за другом, и огибающая, задающая изменение амплитуды волны от времени звучания. Форма волны определяет в основном тембр звучания, огибающая характеризует имитируемый музыкальный инструмент, ну а частота - ноту.
Поскольку нашему изделию было всё равно, что записывать в качестве формы волны, кому-то пришла в голову мысль записать форманту человеческого голоса. В интернете много несколько различающихся определений форманты, поэтому поясню, что мы имели в виду. Гласные звуки человеческого голоса состоят из серии затухающих колебаний, которые следуют друг за другом через точно одинаковые промежутки времени и абсолютно тождественны друг с другом. Колебание, которое повторяется в серии и есть форманта. Форма этого колебания зависит только от конфигурации голосового аппарата человека.
Посмотрев осциллограммы голосов различных исполнителей, сначала выбрали красивый бас Бориса Штоколова. Но на высоких частотах звук терял свою красоту, хотя при транспонировании в область ещё более низких частот он хорошо поднимал настроение. В результате остановились на голосе Анны Герман. Уж слишком чистая у неё оказалась форманта. Записали, начали накладывать огибающие различных инструментов и даже получили какой-то инструмент с необычным звучанием.
Пока пробовали, все было нормально. Но потом наш сотрудник, который по совместительству был музыкантом - любителем, стал играть какую-то мелодию, очень соответствующую голосу Анны Герман. Через пару минут наши женщины зарыдали, а у меня случился первый в жизни и, надеюсь, последний сердечный приступ. Вывод был однозначный: эксперименты по формантному синтезу звуков показали сильное влияние форманты на человека, и в первую очередь на его эмоциональное состояние.
Как-то сразу стало понятно, почему люди ходят слушать оперу и определённых певцов. - Потому, что форманты голоса у некоторых певцов являются более привлекательными, чем у других людей. Почему именно песни, а не просто говорильню. - Потому, что только в песне можно выделить наиболее интересные и привлекательные форманты, усиливая тем самым воздействие на публику. Иногда мы не видим человека, а слышим его голос и готовы в него влюбиться, или, наоборот, остерегаться его, или вообще избежать встречи с ним. То есть, мы каждый день слушаем и анализируем форманты различных людей, и наше эмоциональное состояние постоянно от них зависит.
Работы по синтезу звуков показали, что звук тем интереснее для человека, чем больше его параметров изменяется в процессе звучания. При формантном синтезе на форманту накладывается огибающая, которая может усилить или вообще изменить её восприятие человеком, поэтому синтезированные таким способом звуки могут оказывать более мощное воздействие на человека, чем исходный голос. Кроме того, вряд ли кто-нибудь станет отрицать, что голос того же Бориса Штоколова успокаивает и поднимает настроение, а голос Анны Герман вызывает грусть. Известно, что хорошее настроение - залог здоровья, а грусть ему не способствует. Может быть, Анна Герман сама стала жертвой своего прекрасного голоса?
После случившегося эмоционального взрыва в нашей лаборатории приняли единогласное решение - эксперименты в этом направлении прекратить и ничего никому не рассказывать. Но рано или поздно, а когда-нибудь такая идея обязательно придёт кому-то в голову. И неизвестно, как это будет использовано. Так пусть знают все. По крайней мере, будут знать, что не всё нужно слушать. Иногда нужно просто заткнуть уши.
Конечно, всегда найдутся желающие попробовать всё самому. Благо, сегодня для этого наличие музыкального синтезатора не обязательно. Достаточно иметь компьютер и соответствующую программу. Тут уж как кому повезёт. Каждый будет или наказан, или вознаграждён. А я предупредил.
Таким образом, можно смело утверждать, что аккорд, который Славка издавала в пике экстаза, представлял собой форманту, определяемую только конфигурацией её голосового аппарата и силой выдыхаемого потока воздуха. Но я не берусь утверждать, что бурная радость, возникающая во время звучания этого аккорда, вызывалась именно аккордом, а не прямым воздействием мозга Славки на мой мозг по неведомым нам каналам. Имею для таких сомнений основания, о которых пока умолчу, но скажу, что вытекают они из опыта общения с женщинами.