Продолжаем публикацию романа Аллы Черниковой "Ева. Жизнь после Эдема" Глава 4
Глава 4. ПРОШЛОЕ НЕ ВЕРНУТЬ
Брели столетия, шли десятилетия, бежали годы, летели дни. Сбылась моя мечта: на своих коленях я уже нянчила не только внуков, но и правнуков, и праправнуков. Наше родовое древо крепло и разрасталось. Только ветвь Сифа росла медленнее других. Мужчины в роду моего старшего сына женились не раньше шестидесяти лет. Таково было его решение, которое неукоснительно соблюдалось.
Теперь у нас было не одно, а целых девять селений. В каждом селении жил род одного из моих сыновей. В первом жили мы с Адамом и род Сифа, во втором - род Халева, самый многочисленный, в третьем — Иаред со своими потомками, в четвертом - Михей, в пятом – Налл, в шестом – Озель, в седьмом – неразлучные Корей и Цеус, в восьмом – Лион. Ион, наш четвертый после Сифа сын, не смотря на все наши увещевания, так и не женился.
Недалеко от дома Адама и Евы их сын Ион играл с мальчишками. Все утро они мастерили из овечьего меха ком величиной с голову. Ком долго не хотел приобретать круглую форму, но затем все-таки получился более-менее покатый. Ион набил его конским волосом и зашнуровал, чтобы не выпали внутренности. И вот уже битый час ребятня во главе со своим прапрадядей пинали ногами это чудо-конструкцию. Смысл игры заключался в том, чтобы мяч не попал в овчарню с одной стороны, а с другой — в курятник, где как раз находилась Ева. Наводя порядок, Ева краем глаза следила за игрой. Ей не хотелось, чтобы этот мохнатый ком попал в овчарню и растревожил овец. Ребята были разделены на две команды. Одна команда защищала курятник, а другая овчарню. Ион следил за действиями тех и других, и если мальчишки начинали драться, то громко свистел, засунув пальцы в рот.
Закончив уборку, Ева собрала штук тридцать яиц и вышла из курятника. В этот же момент мохнатый ком упал ей под ноги. Ребята в испуге застыли. Ева ахнула, почувствовав, что падает, но сильные руки сына тут же подхватили ее. Пострадали только три верхних яйца - упали на землю. Ева взглянула на разбитые яйца, на мохнатыша, виновато лежащего у ее ног, затем на Иона и улыбнулась.
- Ну вот, чуть не упала.
- Ребята, поиграйте пока без меня, я провожу матушку домой.
Ион забрал у матери корзину с яйцами, и они направились к дверям дома.
- Жениться тебе сынок надо. Вон как ты с детьми ладишь. Такую игру им занятную придумал.
- Да, мама, ребят я люблю. А брак, наверное, не для меня.
- Но почему, сын? Почему не для тебя?
- Понимаешь, мама, я никак не могу забыть поступок нашей Савы. Ее предательства. Она предала Сифа, тебя с отцом. По мне так предательство — это самое тяжкое испытание. Я боюсь влюбляться. Боюсь жениться на ком-нибудь. Боюсь, что меня тоже предадут. Если бы Сава тогда не сбежала, то Мая была бы жива, и Халев не остался бы без любимой. Когда ты его последний раз видела?
- Давно.
- И я давно. Я как-то пытался к нему в селение приходить, но он со мной едва разговаривал. Отчужденный такой был, угрюмый. Я думаю, что он до сих пор винит меня за то, что Сава тогда сбежала. Но что я мог сделать? Ведь мне было всего лишь семь лет! Разве я мог ее удержать? Я был мал и сам плохо понимал, что происходит. Я ведь не мог запретить ей, никак не мог!
- Конечно Ион, конечно. Мы с отцом никогда тебя не винили. Это было ее решение. Ты ничего не мог сделать. Не терзай себя, сынок.
Ева прижала к себе сына, гладя его по голове. Как бы ей хотелось, чтобы Ион тоже был счастлив, подарил ей внуков. Как бы ей хотелось, чтобы его глаза светились любовью.
* * *
В свои четыреста лет я выглядела почти точно также, как три века назад. Странно, я давно уже была готова к смерти, но она видно позабыла совсем к нам дорогу. С того дня, как мы похоронили Маю, у нас не умер ни один человек. За всю землю не берусь утверждать. С тех пор как ушла Сава, мы ничего не слыхали о роде Каина и вслух старались об этом не говорить. Это была запретная тема.
Никто не болел, никто не умирал. Люди с удивлением смотрели на две могилы у опушки леса. Они не знали, что такое смерть.
Наши потомки стали думать, что будут жить вечно. Я тоже стала так думать. Я решила, что время расплаты за грехи прошло, и мы все будем жить долго и счастливо, так как Отец говорил: «Плодитесь, размножайтесь и наполняйте землю». Но я ошибалась. Беда пришла к нам. И причиной тому были непослушание и самоуверенность.
Ева срывала в саду яблоки и клала в огромную плетеную корзину. Эту корзину подарил ей вчера Малелеил. Плести из лозы его научил Адам. Теперь мальчик плел корзины гораздо искуснее, чем его прапрадед. Внезапный шум привлек внимание Евы. Было похоже на то, что много людей говорят одновременно. Шум приближался к саду. Вскоре показалась толпа. Их было человек пятьдесят. Завидев Еву, толпа затихла. Вперед выступил молодой высокий мужчина со светлыми волнистыми волосами. Глаза его возбужденно горели. Ева узнала его. Это был правнук Халева Мафусал.
- О, Ева, наша прародительница! Мы пришли к тебе и к мужу твоему Адаму.
Его слова звучали слишком напыщенно. Судя по всему, он заранее готовил свое обращение.
- Адама сейчас нет, он в поле. А какое у вас дело к нам?
- Мы – делегация от народного собрания. Пришли получить ваше благословение, ибо собираемся в очень важное путешествие!
- Куда же это вы собрались, люди?
- Мы отправляемся в Эдем!
- Куда-куда?
В разговор неожиданно вступила Нита, жена Мафусала. Бойкая брюнетка со смуглой, как у Адама, кожей.
- В Эдемский сад! Вы же сами нам рассказывали, что там круглый год лето, деревья с чудесными плодами, много животных и птиц! - тараторила она. - Так чего же мы здесь должны страдать от жары и холода, и с большим трудом добывать себе пищу?!
- И сколько же людей собралось идти туда?
В разговор снова вступил Мафусал:
- Три селения: Халева, Иареда и Михея.
- Что за вздор! Никуда вы не пойдете!
В ответ Еве вся толпа заклокотала, словно вулканическая лава: «Нет пойдем! Пойдем! Нам надоело здесь жить! Мы не хотим больше здесь прозябать! Мы хотим лучшей жизни для себя и своих детей!»
- Прекратите кричать! Где Халев? Я хочу его видеть. Он знает о вашем вздорном решении?
- Конечно, знает. - Халев вышел вперед. - Он не только знает, но и полностью его одобряет.
Увидев сына, Ева нахмурилась. Со времени смерти Маи они очень мало общались, а последних лет сто и вовсе не виделись.
- Халев, здравствуй, сынок.
- Здравствуй, матушка.
- Халев, это очень плохая затея. Наверняка этого сада уже нет. Ведь столько времени прошло, почти четыреста лет!
- Если он был, то наверняка есть и сейчас! Неужто Бог уничтожил бы такое чудесное место? Наверняка Он уже поселил там других людей, которые пользуются благами сада, а мы тут вкалываем за горстку семян!
- Охранять Эдемский сад был приставлен херувим с пламенным мечом. Он не пропустит вас туда! Более того, вы можете пострадать от пламени этого меча! Туда нельзя ходить. Нам с Адамом было велено никогда больше не возвращаться!
- Ну, то вам с Адамом. Нам Бог ничего такого не запрещал. Верно, я говорю?
Вся толпа дружно загудела:
- Верно! Да! Ты прав!
С противоположной стороны к спорящим приближался Сиф.
- Матушка, что здесь происходит?
- Сиф, хорошо, что ты пришел. Халев с Михеем и Иаредом собрались вести людей в Эдемский сад. Этого нельзя допустить, я знаю силу Херувима, они могут погибнуть!
Сиф внимательно посмотрел на Халева, бросавшего своим взглядом вызов старшему брату. Затем он стал всматриваться в лица присутствующих людей.
- Я не вижу Иареда и Михея.
- Мы здесь! - братья вышли вместе из гущи толпы.
- Если это ваше решение, братья, так почему вы тогда прячетесь за спинами других?
- А зачем нам выходить вперед? Все и так решено. Мы пришли за благословением к родителям. Вот и все. - Голос Иареда был будничным, как будто речь шла о сборе грибов в соседнем лесу.
- Вы должны прислушаться к матери. Она зря говорить не будет.
- Иаред, может все-таки...
Иаред не дал договорить Михею:
- Все будет хорошо. Мы полностью согласны с Халевом, бояться нечего.
- И вы готовы подставить под удар своих потомков? Подумайте, братья, если что-то случится с людьми, то как вы сможете с этим жить?
- Но ведь наша мать живет!
Слова Халева кнутом рассекли воздух. Толпа затихла, недоуменно глядя на своего предводителя.
Первым подал голос Михей:
- Халев, о чем ты, объясни.
- О том, что случилось, когда ты был еще слишком мал, чтобы помнить. Наша мать виновна в смерти Маи, твоей старшей сестры. Та была слишком юной, чтобы выходить замуж, но нашей матери не терпелось увидеть внуков. Маю выдали замуж, когда ей было всего лишь двенадцать лет! Она скончалась при родах.
Толпа ахнула. Иаред стоял, поджав губы. Михей в растерянности переводил взгляд с одного брата на другого. Затем умоляюще посмотрел на мать:
- Мама, скажи, что это неправда! Этого не может быть.
На глаза Евы навернулись слезы, губы задрожали.
- Михей, мне тяжело говорить, но это правда.
- Но зачем, мама? Мы ведь так долго живем. Зачем была такая спешка?
- Я не ведала, что мы будем жить так долго. Я думала, что у нас мало времени. Если бы я тогда знала...
- Мая должна была принадлежать мне! Мы любили друг друга! А ты все испортила! И все ради своего любимчика Сифа!
- Халев, перестань обвинять мать! Она уже достаточно настрадалась! - Сиф обнял мать за плечи.
- Ты тоже виновен не меньше чем она! - закричал Халев. - А может даже и больше! Ты знал, что я люблю ее, но все равно женился на ней.
- Я выполнил волю наших родителей.
- Тебе было плевать на Маю! Ты мог, по крайней мере, поберечь ее несколько лет, но нет, тебе не терпелось овладеть ею! Это ты убил ее!
- Я выполнил волю наших родителей. Никто не знал, что будут такие последствия.
-Выполнил волю... Послушный сын, да? Всегда самый любимый и послушный сын. А я вот больше не хочу быть послушным сыном. За меня и так много чего решали. И на этот раз я сделаю так, как будет лучше всего для меня, для моего рода и родов моих братьев!
Толпа одобрительно загудела. Ева кинулась к Иареду и Михею.
- Сыночки, умоляю, не водите туда людей. Это плохо кончится, я сердцем чую!
- Братья, хорошо подумайте, ведь наша жизнь здесь не так уж плоха. Мы все живы, здоровы. У нас есть руки и ноги. Мы можем пахать землю, охотиться, ловить рыбу. Мы должны быть довольны, что Бог нам дал такую возможность. Мы должны продолжать жить здесь. Земля большая, места всем хватит. Михей, Иаред, что скажете?
- Мы уже приняли решение: мы пойдем с Халевом на восток, - Иаред был непреклонен. - Я так понял, благословения не будет, ну что ж, обойдемся без него. Идемте, не будем больше терять время. Идем, Михей.
- Я никуда не пойду.
- Что?! - Халев и Иаред уставились на брата.
Без благословения родителей мой род никуда не пойдет. Мы остаемся, - затем Михей обратился к старшему сыну - Рид, пойди, скажи всем нашим, чтобы разгружали повозки и шли по домам. Прости матушка, за беспокойство.
- Я так рада, что ты прислушался к моим словам, сынок.
Ева заключила Михея в объятия.
- Ну что же, мы пойдем без тебя, - Халев сжал губы, пытаясь скрыть досаду, - идёмте, нас ждет Эдем!
Толпа направилась к выходу из сада. Мафусал начал скандировать:
- В Эдем, на восток! В Эдем, на восток!
Его слова подхватили другие. Это был самый первый марш, под который люди удалялись от самой первой женщины навстречу «лучшей жизни».
* * *
Я долго не могла уснуть в ту ночь, когда пять тысяч людей покинуло наше селение. Что же с ними будет? Проклятие, лежащее на нас – это и их проклятие. Я была уверена, что назад в Эдем дороги нет. К утру я все-таки заснула и увидела сон. Мне снилось самое лучшее место на земле. Мне снился Эдем.
Вот я кормлю антилопу. Она ест у меня прямо из рук.
Вот учу танцевать долговязого кенгуру: раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три… Он постоянно наступает мне на ноги своими длинными лапами, при этом так трогательно извиняется, смешно мотая головой. Раз-два-три, раз-два-три…
Внезапно я оказываюсь в озере. Я вижу трех мохнатых малышей, наблюдающих за мной из-за кустов. Это тигрята. Они боятся, чтобы я не утонула. Кричат мне: «Вылезай, вылезай на берег!» А мне вовсе не хочется выходить из теплого озера. Вода такая прозрачная, видно всех до одной рыбок, и теплая-теплая… А потом прилетели лебеди: два белых и два черных и стали долго-долго кружиться на воде.
Теперь я стою на поляне, где цветы ростом с меня. Раздался резкий крик и появился красавец павлин. Он покосился на меня своим фиолетовым глазом, еще раз крикнул, приветствуя, а затем распустил хвост. Тут же громко застрекотали сойки, возвещая на весь сад об этом событии. Через минуту на поляне собралось множество зверей, желающих увидеть восхитительное зрелище.
Внезапно я проснулась. Эдем, есть ли ты еще? Для меня ты остался лишь в воспоминаниях.
* * *
Ева сидела перед домом. Перед ней стояла огромная миска переспелого кизила. Она вытаскивала косточки из плодов. Для еды плоды уже не подходили, а для варенья еще годились.
- Ева, Ева!
Ева оглянулась. К ней подбежали две женщины и упали возле ее ног. Их одежда была перепачкана грязью и сажей, края юбок опалены. Они заговорили, то дополняя, то перебивая друг друга.
- Ева, мы были... мы были...
- Возле Эдема!
- Мы отправились туда со всем нашим имуществом...
- И с нашими детьми...
- А там... а там...
Женщины замялись, не решаясь продолжить свой рассказ.
- Что? Что? Говорите. Ну, говорите же!
Та, что была постарше, вздохнув, наконец, решилась:
- Мы нашли Эдем, спустя пять дней, как ушли. Вокруг него стена, высотой в два человеческих роста. Она была сделана из какого-то гладкого камня. У нас таких камней нет. От прикосновения Халева стена начала светиться. Он резко отдернул руку, на ней появилась рана, как от ожога огнем. Он сказал, что к стене нельзя прикасаться, нужно искать вход.
- Не было там раньше стены. А сад, он все также прекрасен? - голос Евы стал взволнован от рассказа о дорогом ей месте.
- Видно было только верхушки некоторых деревьев. На них сидели длиннохвостые птицы. Они... они так прекрасны! - рассказчица зарыдала, не в силах продолжать. На помощь пришла вторая женщина.
- Мы нашли вход в сад, Ева. Херувим не пропустил нас.
-Так вы вернулись назад? Вот и хорошо! Я же говорила вам никуда не ходить! Эдем закрыт для людей. А вы: «Нет, пойдем!» Я бы зря не говорила. Я ведь знаю этого херувима. Когда-то лично с ним разговаривала. Интересно, он все такой же?
- О, он такой высокий, в два раза выше любого из нас. Все его крылья светло-зеленого света и от них исходит сияние, - в разговор снова вступила первая женщина. Она говорила, глотая слезы, словно пытаясь потоком слов отгородиться от чего-то. - У него четыре головы, но разговаривала с нами та, что спереди. Лица похожи на наши, только все равно не такие. Они какие-то неземные с более тонкими чертами. Носы и губы очень узкие, их почти не видно. Зато глаза огромные, круглые и такие пронизывающие, как ярко-голубые лучи света. У него очень острые подбородки и лбы тоже кверху заострены. Не понятно в одежде он или нет, поскольку все его тело сокрыто второй и третьей парой крыльев. Волосы его...
Внезапный вопрос Евы прервал это бесконечное описание:
- А где все остальные? Где все люди? Пошли в свои селения?
- Нет... Они, они …
- Херувим не пускал нас в сад, и мы решили, что можем справиться с ним, если все вместе навалимся. А вышло так, что он поразил нас огненным мечом. Почти все погибли. Там осталась гора из тел, - закончила рассказ вторая.
- Смерть, снова смерть! - Ева застонала. - Ох, дети, дети непослушные!
- Мы никогда не видели раньше мертвых людей. Это так ужасно! – зарыдала первая женщина.
- Херувим сказал, чтобы мы передали всем, что непослушание приводит к смерти.
- И почему мы тебя не послушались? Ты же нас предупреждала! Жили себе, не тужили. И чего нам не хватало? А теперь вот такое горе!
- Да, я предупреждала вас. Но вы решили поступить по-своему. Видно это наследственное. Я была точно такой же. Там в Эдеме я не хотела довольствоваться тем, что имела, а хотела чего-то большего. Вот и получила результат. Ступайте и сделайте то, что сказал вам древний херувим. Нет, постойте! Вы сказали, почти все погибли. Это значит, что не все?
Женщины испуганно переглянулись и снова замялись, потупив взгляды.
- Что молчите? Не все, так ведь?
- Не все... Человек двести уцелело.
Ева в волнении прижала руки к груди:
- А мои сыновья Халев и Иаред?
- Иаред погиб и весь его род, кроме нас двоих, - нехотя сказала первая уцелевшая.
- А Халев жив, и двести человек из его рода, - добавила вторая.
- Халев жив! Слава Богу! Хоть он уцелел! Сыночек мой! Так, а почему он ко мне не зашел?
Обе женщины снова замялись, переглядываясь.
- Они решили не возвращаться. Халев повел их дальше на восток, за Эдем, - по-видимому, неприятные вести второй рассказчице давались легче.
- Зачем на восток? Куда? Ничего не понимаю. Здесь же их селение, здесь их дом!
- Халев просил передать тебе, что назад никогда не вернется, он идет к Саве.
- Как? Как он сказал? - Ева резко встала.
- Он сказал, передайте матушке, что я ухожу жить туда, где живет Сава.
Слезы потекли из глаз Евы, она отвернулась, пытаясь скрыть их от горе-вестниц.
- Спасибо. Ступайте. Ступайте домой.
Когда женщины ушли, Ева, едва успев присесть, разразилась громкими рыданиями.
Варенье в тот день так и не было сварено.
* * *
Я уже точно не вспомню, сколько лет прошло с тех пор, как мы осиротели на 5000 человек. Сложные это были годы. Моему сердцу нелегко было вместить такую огромную потерю. Адам всячески поддерживал меня, но видно было, что для него это тоже тяжелая ноша.
Трагедия была общей. Везде чувствовалось присутствие горя. Люди не отмечали праздники, по вечерам не пели песни у костра, не устраивали совместную ловлю рыбы, сбор ягод. Теперь у нас осталось только семь селений. Селения Халева и Иареда были заброшены. Никто не решался там жить, словно думали, что хозяева вот-вот вернутся. Сиф стал чаще захаживать к нам, несколько раз говорил наедине с Адамом. И вот они решили собрать весь оставшийся люд.
Место для собрания было выбрано возле жертвенника Богу. Едва показалась макушка солнца, как люди начали сходиться. Народ подходил семьями, мужчины и женщины несли на руках детей. Люди спрашивали друг друга о цели собрания, каждый строил предположения. Главное, что все понимали, что это как-то связано с погибшими родовыми ветвями. Ева пришла на собрание с Ионом и встала впереди возле жен своих сыновей. Муж сказал ей о цели сбора, но возглавлять его должны были только мужчины.
Когда солнце показало свой могучий торс, появились Адам, и Сиф. Это было первое людское собрание, где роль трибуны не случайно была отведена жертвеннику.
- Братья и сестры! Адам, отец нашего рода, и я, Сиф, его старший сын, собрали здесь вас.
Первые слова Сифа сразу породили тишину в толпе.
- Мы живем на этой земле уже несколько столетий. Бог Отец сказал нашему отцу Адаму владеть этой землей, плодиться и размножаться на ней, что мы и делали. Да, не всегда было легко, но никто из нас не ведал ни голод ни холод, не болел и не умирал. А теперь многих из вас мучит вопрос: что же дальше? Мы в одночасье лишились большой части наших людей. Погибло пять тысяч, а уцелевшие не решились прийти назад, так как знали, что должны будут держать ответ перед родом. И если они когда-нибудь вернуться, то так и будет. Но мы должны жить дальше: заключать браки, рожать детей, расширять обрабатываемые земли. Но самое главное, мы должны поклоняться нашему Богу. Почитать Его и быть послушными. Мы будем возделывать землю, которую Он нам дал, наполнять ее, плодиться и размножаться!
Сиф посмотрел на Адама, передавая ему слово. Адам набрал полные легкие воздуха:
-Мы все должны помнить, что непослушание Богу приводит к смерти! Мы принесем сегодня жертву покаяния за наших погибших людей. Да будет эта жертва угодна Господу! Пусть наши сердца чаще обращаются к Нему. Он создал нас и все живое вокруг нас. Не забывайте об этом никогда! Передавайте из уст в уста своим детям и внукам! Я знал Бога. Он беседовал со мной в прохладе эдемских деревьев. Я верю, что эти времена вернутся! Но вот когда это будет, знает только Он. Нас с Евой обольстил Люцифер, архангел, отрекшийся от Бога! Сей Архангел прозван был нефилимом, поскольку был сброшен ангелами с неба. Он решил отомстить Богу Отцу, совратив нас с Евой. Но Бог был милостив, не убив нас в тот же миг, а дав нам шанс продолжить свой род. Да не будем мы больше обольщены ни нашими сердцами, ни кем другим! Преклоните свои сердца и колени перед нашим Господом!
Вся толпа склонилась, подчиняясь чуть приглушенному с хрипотцой, но все еще сильному голосу Адама. Прародитель кивнул головой Михею, а тот четырем мужчинам, стоявшим впереди толпы. Мужчины поднялись на холм. Через несколько минут на жертвенник был водружен откормленный рыжий телец.
Жертвы не приносились Богу давно. Когда погиб Авель, Адам перестал восходить на холм. Я тоже не поднималась сюда с тех пор, как забеременела Сифом. Внезапно я поняла, что именно Бог сотворил тогда для нас чудо, дал возможность продолжить наш род, а мы тогда даже не поблагодарили Его. Все прошедшие столетия я и Адам заботились о продолжении рода, позабыв о Творце. И вот теперь Адам принял решение научить людей жить, уповая на Отца. Колеса нашей заржавевшей веры были смазаны кровью рыжего тельца.
Я стояла, смотрела на жертву и слезы струились по моим щекам. Вместе со слезами уходила из моего сердца тяжесть утраты. Не знаю, что приятнее видеть Богу: кровь или слезы.
Сразу после вознесения жертвы покаяния был устроен пересчет всех людей. Всего нас осталось 11333 человека.
Меня часто посещали мысли о Саве и Халеве. Утраченные мной дети. Сироты при живых родителях. Они выбрали свой путь, предпочитая ослушаться отца с матерью. Лозинки, выпавшие из семейной корзины. Смогут ли они, соединившись с прутьями Каина, сплести добрую жизнь? Как им там живется? Свидимся ли мы когда-нибудь?
Свежие комментарии