ПРЕДИСЛОВИЕ Почти два тысячелетия прошло с тех пор, как Сын Человеческий обучал людей пути, истине и жизни. Он давал здоровье больным, мудрость - тем, кто пребывал в неведении, и счастье - обездоленным. Он покорил половину человечества и всю западную цивилизацию. Этот факт доказывает вечную жизненность слов Учителя и их высшую и уникальную ценность.
Содержание данной книги представляет лишь около третьей части полной рукописи, которая существует на арамейском языке в секретных архивах Ватикана и на древнеславянском языке в Королевской библиотеке Габсбургов (в настоящее время является собственностью австрийского правительства). Существованию этих двух вариантов текста мы обязаны несторианским священнослужителям, которые под угрозой наступающих орд Чингиз Хана были вынуждены бежать с Востока на Запад, взяв с собой все древние писания и иконы. Древние арамейские тексты датируются начиная с третьего века после рождения Христа, древнеславянский же вариант является буквальным переводом арамейских рукописей. В точности воссоздать, каким образом тексты попали из Палестины во внутренние области Азии, в руки несторианских священнослужителей, археологи пока не могут. Нам нечего добавить к этому тексту. Он говорит сам за себя. Читатель, который с полным вниманием отдастся изучению последующих страниц, сможет почувствовать вечную жизненность и убедительное свидетельствование этих глубочайших истин, в которых сегодня человечество нуждается более остро, чем когда-либо ранее. "Истина будет свидетельствовать сама о себе". Лондон, 1937 г. Эдмонд Бордо Шекли О древняя Истина! Века и века прошли с тех дней, Как открылась ты и скрепила высокое братство Древняя Истина! Не отступай от нее! Гете Эта книга вторая Евангелия Мира от ессеев посвящается всем тем, кто в духовной пустыне двадцатого века терпеливо прождал сорок лет обетованной земли - продолжения книги первой. Э.Б.Ш. ПРЕДИСЛОВИЕ к книге второй Евангелия Мира от ессеев Я должен начать это предисловие с важного признания: это не первый мой перевод книги второй Евангелия Мира от ессеев, а второй. Первая попытка потребовала нескольких лет кропотливого труда, перевод был сделан дословный, содержал сотни перекрестных ссылок и изобиловал сносками филологического и истолковательного характера. Завершив его, я испытывал огромную гордость и, весь светясь от удовлетворения своим трудом, отдал его для прочтения моему другу Олдосу Хаксли. Две недели спустя я спросил у него, что он думает о моем монументальном переводе. "Очень плохо, очень, - ответил он. - Даже хуже, чем скучнейшие трактаты по патристике и схоластике, которых теперь никто не читает. По правде сказать, он так сух и неинтересен, что я не испытываю никакого желания читать книгу третью". Поскольку я лишился дара речи, он продолжал: "Тебе следует переписать его, наделив хотя бы отчасти живостью, присущей другим твоим книгам, - сделать его литературным, пригодным для чтения и привлекательным для читателей двадцатого века. Наверняка ессеи общались друг с другом, не пользуясь сносками! В том виде, который твой перевод имеет сейчас, его прочтут лишь несколько догматиков из теологических семинаров, видимо, получающих мазохистское наслаждение от чтения подобных книг. Впрочем, - с улыбкой добавил он, - твой перевод обладает определенными достоинствами в качестве средства от бессонницы; всякий раз что я пытался читать его, я через несколько минут засыпал. Можно попробовать продать несколько экземпляров, рекламируя их в медицинских журналах как новое снотворное - никаких вредных химикатов и так далее". Мне потребовалось немалое время, чтобы оправиться от этой критики. На долгие годы я отложил рукопись в сторону. Между тем я продолжал получать от множества читателей со всех концов света тысячи писем, касающихся моего перевода книги первой Евангелия Мира от ессеев, и во всех этих письмах содержались вопросы о второй и третьей книгах, обещанных в предисловии к первой. В конце концов я набрался смелости и начал все заново. Прошедшие годы смягчили мое отношение к критике друга, я увидел ее в новом свете. Я переписал весь текст целиком, стараясь подходить к нему как к литературе, к поэзии, трактующей великие проблемы жизни - как древней, так и современной. Нелегко сохранять верность оригиналу, в то же самое время представляя великие истины так, чтобы они смогли увлечь человека двадцатого столетия. И все-таки попытаться стоило, ибо ессеи стремились прежде всего завоевывать людские сердца доводами разума, сильным и живым примером своей собственной жизни. Как это ни грустно, Олдос не дожил до второго моего перевода. Мне кажется, этот перевод мог бы ему понравиться (как-никак ни единой сноски!), однако вынесение окончательного приговора следует предоставить читателям. Если книги вторая и третья станут столь же популярными, сколь и первая, я буду считать, что труды многих, многих моих лет будут полностью вознаграждены. Эдмонд Бордо Шекели Сан-Диего, Калифорния, 1 ноября 1974 года. О если бы слова мои Были начертаны резцом железным На вечное время на камне! Ибо знаю, Творец мой жив: Он утвердится на земле и на звездах При скончании времен. И хоть черви разрушат тело сие, Я узрю Бога! "Псалмы Благодарения" Ныне мы гордо отделили себя от природы, и дух Пана умер. Души людские рассеяны без надежд на единство, меч официальных вероучений повсюду лежит между ними. Хочешь жить в гармонии с Миром - обрати свою жизнь в выполнение вереницы величавых церемоний; не хочешь - отползи в сторону и сиди в своем тупике. И все-таки даже сейчас еле слышные слова о переменах вновь неприметно прокрадываются по лику земному. Словно начинается новая бескрайняя греза, и сознание человека снова медленно раскрывается вовне. Некий голос из давнего прошлого, дивный и трубный, проносится по нашей маленькой планете. Ему я и посвящаю эту книгу. Э. Б. Ш. ПРЕДИСЛОВИЕ к книге третьей Евангелия Мира от ессеев Эта, третья, книга Евангелия Мира от ессеев представляет собой собрание текстов, обладающих особой духовной, литературной, философской и поэтической ценностью, образованной двумя могучими, сливающимися потоками преданий. Хронологически первый из этих потоков, с которым народ иудейский столкнулся еще во времена Вавилонского пленения, начинается эпосом о Гильгамеше и завершается созданной Зороастром "Зенд-Авестой". Второй - это поток, с поэтическим величием текущий сквозь Ветхий и Новый Заветы, начинаясь с нестареющего Еноха и иных патриархов, пронизывая пророков и достигая таинственного братства ессеев. В зарытой на берегу Мертвого моря библиотеке братства ессеев, где было найдено огромное число свитков, встречаются и сплетаются оба этих потока. Встреча их выглядит странной: мощной, почти кубистской простоте первого противостоит величественная, экспрессионистская поэзия второго. Оригинальные тексты этого собрания можно приблизительно разделить на три группы: почти семьдесят процентов их совершенно отличны от древних священных книг Авесты и Ветхого с Новым Заветов; двадцать процентов схожи с ними, а еще десять тождественны им. Представляя это собрание, я старался воздержаться от филологических и комментаторских истолкований, сосредоточившись вместо того на их духовных и поэтических ценностях, в большей степени привлекательных для человека двадцатого столетия. Я старался следовать слогу моего французского перевода первой книги Евангелия Мира от ессеев, ныне изданной на семнадцати языках*. Надеюсь, книга третья станет не менее популярной, чем книга первая, и сможет таким образом донести эти безвременные наития до нашего лишившегося ориентиров столетия, направляя нас, рег sесulа sесulоrum**, к свету, становящемуся все более ярким. Эдмонд Бордо Шекели * Ко времени английского издания (1986), с которого делался этот перевод, первая книга Евангелия Мира от ессеев была опубликована уже на двадцати пяти языках. ** Из рода в род (лат.). ПРЕДИСЛОВИЕ к книге четвертой Евангелия Мира от ессеев Книга четвертая - "Учения Избранных" - явится неожиданностью для читателей, знающих о том, что в 1979 году доктор Шекели скончался. Будь я филологом, как он, исследователем текстов или археологом, я, вероятно, могла бы лучше истолковать его посмертную волю. Но будучи его верной famulus amanuensis, "служкой-переписчиком", я лишь исполняю оставленные им мне четкие и однозначные инструкции: "Через два года после моей смерти опубликуй книгу четвертую Евангелия Мира от ессеев". Вот все, что он сказал, и теперь я осуществляю его волю. Книга четвертая - еще один фрагмент из полной рукописи на арамейском языке, хранимой в архивах Ватикана, и древ-неславянской версии, которая находится в Королевской библиотеке Габсбургов (ныне - собственность правительства Австрии). Что же касается причин, по которым д-р Шекели не опубликовал эту книгу при жизни, то тут я могу лишь высказать свою догадку. Мне представляется, что он хотел, чтобы живая реальность этих нестареющих истин осталась незамутненной ничем, даже присутствием переводчика. Еще в предисловии к первому лондонскому изданию книги первой в 1937 году он писал: "Мы выпустили эти главы раньше остальных, поскольку в них говорится о том, в чем страдающее человечество нуждается на сегодняшний день более всего". Как знать, быть может, снедаемому тревогами миру сегодня, сорок четыре года спустя, особенно нужна эта - четвертая - книга Евангелия Мира от ессеев. Вновь привожу слова самого д-ра Шекели: "Нам нечего добавить к этому тексту. Он говорит сам за себя. Читатель, внимательно вчитывающийся в его страницы, проникнется вечной жизненностью и мощью этих глубочайших истин, в которых человечество нуждается ныне еще более настоятельно, чем когда-либо в прошлом". "И истина будет свидетельствовать о себе". Норма Нильссон Бордо Ороси, Коста-Рика, 1981 г.Скачать книги files.mail.ru/O2H8G6 и http://akademiyagru.ru
Свежие комментарии