Глава ХI. КОГДА СОВСЕМ ПРИПЕКЛО…
После весьма жаркого лета наступила осень. Однако она не принесла прохлады ни в октябре, ни даже в ноябре. Наступила зима, но сезоны по-прежнему различались лишь названиями. И если в прошлую зиму, когда общинники, ещё находились на своей родине, они видели редкие налёты вьюг со снегом, то теперь это не было даже в помине!
– Посмотри, – обратился Илларион к Владиславу, когда они стояли на берегу реки, – конец декабря, а гуси и утки так и не собрались на юг. Они вполне приспособились жить здесь.
– Я думаю, – с горечью ответил Владислав, – дело не только в изменении климата. Видимо, что-то произошло с магнитным полем Земли, и птицы потеряли ориентировку.
Впрочем, это для нас не плохо – теперь мы постоянно можем набить свежей дичи. У меня складывается впечатление, что затянувшаяся осень незаметно – безо всякой зимы – перейдёт в раннюю весну.
Действительно, так и случилось в течении последующих трёх месяцев. Но раннее пробуждение природы не принесло облегчения, так как дожди практически не выпадали. И посеянные семена не дали всходов к началу лета.
Глобальное потепление постепенно начало превращаться в глобальную жару. Раскалённые воздушные массы, поднимаясь вверх, порождали ураганные ветры. Они превратились в самую беспощадную силу на планете.
Едва где-то пожухлая трава или опавшая листва начинала дымиться, как спустя несколько минут огонь охватывал всё вокруг. Адские пожарища, взметались к небесам, пожирая сотни тысяч гектаров тайги, саван и горных лесов. И бесконечные серые тучи пепла неслись и неслись, не переставая, до самого далёка.
Иной раз ураганы перерождались в невиданные ранее горизонтальные смерчи, которые змеиными кольцами извивались по поверхности.
И общинники с ужасом наблюдали, как гибли не успевшие скрыться зайцы, олени и птицы, едва пыльно-стремительные потоки проглатывали жертву: тогда бедное существо начинало швырять и бить о землю, пока оно не превращалось в кровавый кусок мяса.
Летний солнцепёк всё усиливался. И общинники были готовы уже выпрыгнуть от духоты не только из одежды, но даже из собственной кожи, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания.
Воздух наливался липким зноем, и время будто замедлило равномерный ход. Казалось, мозг вот-вот закипят, и голова лопнет от напряжения! Напала неодолимая дремота, и не хотелось делать даже самого необходимого.
Чтобы укрыться от жары члены общины вырыли целую вереницу искусственных пещер, соединенных ходами. Четыре из этих каверн дугой окружали одну большую – для принятия пищи. В последней общинники собирались у костра, коротая время, беседовали, вспоминая прошлое или занимались хозяйственными делами.
Лишь к вечеру, когда спадала одуряющая духота, они выбирались из подземных жилищ. И тогда женщины шли за водой, а дружинники отправлялись на охоту.
А с водой дело обстояло не лучшим образом. Близлежащая речка усыхала и зацветала, превращаясь в зеленоватый, едва двигавшийся поток. Берега реки заболотились, от воды отдавало запахом гнили.
К осени едва удавалось собрать жалкий урожай с небольших огородов. Общинников неминуемо ждал голод.
*****
Но жизнь продолжалась. Однажды после утренней молитвы Высокая Скала сообщил всем важную новость:
– Друзья! Наступил уже второй год, как мы оказались в сибирской тайге, и, вопреки всем невзгодам, в общине происходят приятные изменения. В ближайшие дни две счастливые пары объединятся в семьи.
Действительно, двое молодых общинников – Валентин и Нина уже объявили на Совете Общины, что они хотели бы жить вместе. Влюблённая парочка ждала ребёнка, и все с искрой надежды ждали рождение первого настоящего общинника.
Уже предполагали: если будет мальчик, то назовут Адамом, если девочка – соответственно, Евой.
«Немцы», как сообщил Ландрус, тоже предполагали сыграть свадьбу; она должна была состояться между Йоханом и Гретой. Правда, Матвей сообщил по секрету вождю, что Грета против брака, но на нём настаивает Гюнтер.
Предстоящее радостное событие у Нины омрачался одним неприятным фактом. Её родной брат потерял рассудок, впав в некое инфантильное состояние, и тем самым доставлял немалое беспокойство. Это случилось с ним после того, как он не сумел пройти лиминалий.
На несчастного слишком подействовало испытание в тёмной пещере, и его вытащили оттуда в полуобморочном состоянии. Чувство ущербности придавило общинника напрочь, и с тех пор брат Нины плаксиво приставал ко всем с одинаковым вопросом:
– Когда же мы вернёмся домой? Я не хочу тут жить…
Часами безумный просиживал в тени засыхающего дуба у мелеющей речки, глядя в мутную воду. А иногда он впадал в безудержную ярость и вопил, что все вокруг виноваты в его бедах.
В то утро, когда должна была состояться свадебная церемония у обеих пар, пронеслась весть, что брат Нины ночью исчез. Разумеется, свадебные церемонии отменили, и все кинулись искать безумного в окружающем лесу. Это вызвало недовольство Йохана:
– Почему все так пекутся о сумасшедшем?! От него одно беспокойство, и мы немного потеряем от его ухода!
Но вождь оборвал его:
– Как ты смеешь так говорить?! Для нас важен каждый общинник! Теряя своих друзей, мы теряем самих себя!
Голландец замолчал, но недовольно посмотрел на Владислава. Он был зол, что сорвали столь важный для него день.
И тут Свирепый Вепрь сообщил, что пропала одна из лодок у реки. Общинники кинулись на берег. Они почти сразу заметили лодку в камышах на противоположном берегу. Пока Илларион, Иван, Равиль и Васильич садились в другую лодку, все услышали за рекой истошные крики.
Поглядев туда, общинники увидели бегущего к берегу брата Нины. Было совершенно не понятно, от чего он так резво мчится? Высокая Скала вгляделся повнимательней.
Что это?! Земля в каких-то десяти метрах от мчавшегося безумца подозрительно шевелилась… Она не просто шевелилась, а преследовала общинника! Живая волна вытекала из перелеска насколько хватало глаз.
При внимательном рассмотрении было видно, что это – тысячи, десятки тысяч мышей. Несметные полчища мелких грызунов перемежевались повсюду отдельными группками крупных крыс.
Несомненно, всё это серое воинство мигрировало в поисках мало-мальского пропитания. Беспрестанный шум от снующих мышей и столь же беспрестанный их писк сливался в какую-то омерзительную музыку, вызывавшая бессознательный страх.
Их ничто не могло остановить! От голода мыши уничтожали последнюю завядшую траву и листву деревьев. Но этого, конечно, этим бесчисленным массам совершенно недоставало. И они бежали и бежали вперёд, грызли и грызли всё вокруг…
В панике брат Нины метался по берегу. И вместо того, чтобы направиться к лодке, он залез на ближайшую осину. Это было не слишком высокое дерево, и оно вряд ли могло служить спасением от хвостатых тварей. Серая волна тут же потянулась вслед за человеком!
Он пытался смахивать их со своих рук, ног, шеи. Однако мыши злобно пищали, прыгали на человека и кусали каждый незащищённый кусочек тела. Эти мелкие животные представляли огромный и неистребимый организм, управляемый общим, но незримым, разумом. Здесь смерть десятков и даже сотен особей не играла никакой роли для прочих.
Общинник упал с дерева. И мыши снова кинулись в атаку. Человек бил их руками и ногами, и уже десятки раздавленных в кровь телец лежали кругом. Но остальные взяли несчастного в кольцо и продолжали яростно прыгать на него. Они слепо подчинялись невидимой воли, которая беспощадно их направляла на неминуемую гибель.
Всё происходило очень быстро. И общинники в лодке старались грести изо всех сил к своему товарищу. А тот бросился бежать вдоль берега, направляясь в болотистую часть реки.
Но мелкие существа, безумные от голода не меньше, чем их жертва, преследовали её по пятам. Точнее, по стволам густо росшего камыша. Человек сделал ещё несколько неверных шагов и провалился в трясину.
Он кричал в диком отчаянии, но общинники были ещё слишком далеко! Когда они подплыли ближе, на поверхности трясины расходились лишь воздушные пузыри.
Но страшнее всего было то, что мыши и крысы уже начали карабкаться на лодку! Поэтому общинники побыстрее ретировались на родной берег. И лишь река спасла их от нашествия злобных грызунов.
*****
Этот случай наложил на членов общины тягостную тень, будто каждый из них лично виновен в гибели несчастного.
А спустя два дня пропали Нина с Валентином. Поначалу решили, что они сбежали, пытаясь вернуться в тот мир. Однако скоро их нашли повесившимися недалеко в лесу.
В предсмертной записке дрожащим почерком сообщалось, что они сомневаются в лучшем будущем, как для себя, так и для всех прочих. И стоит ли дожидаться в мучениях конца света? Стоит ли мучить любимое дитя, у которого просто ничего не будет?
Общинники стали терять веру в будущее возрождение: измениться ли их жизнь к лучшему? «Мы возносим молитвы к небу, – говорили они меж собой, – но оно нас не слышит! Наоборот, всё хуже… Почему Бог не даст малейшего знака, как поступать правильно?»
Глухой ропот усиливался, и Высокая Скала чувствовал, что скоро не сможет справиться с недовольством соплеменников. Особенно возмущались «немцы». Свирепый Вепрь открыл вождю причину недовольства:
– Немцы-то – христиане. А нас они считают язычниками. И Ландрус поговаривает, что мы прогневили Бога. И длинный голландец его постоянно подначивает.
– Когда свалишь вину на другого, – с едкой иронией ответил Высокая Скала, – над твоей головой, вроде, и нимб начинает сиять.
*****
Но кое-кто в трагичной истории с гибелью общинником, как ни странно, увидел для себя хорошее предзнаменование. Ведь те события, которые неблагоприятны к одним, могут обернуться неплохой выгодой для других.
«Она не вышла за него замуж, – подумал Матвей о Грете. И это – неспроста. Значит, у меня есть хотя бы небольшой шанс?»
С тех пор, как Матвей увидел юную немку на вокзале, мысли о ней не покидали его. Будоражащее наваждение сводило Матвея с ума – так ему нравилась Гентриетта!
Занимаясь эзотерическими практиками, он ещё в прошлой жизни пытался всеми силами избавиться от либидо. Мужчина даже намеревался оскопить себя, дабы не отвлекаться на, казалось бы, глупую, гендерную суету и сосредоточиться на размышлениях о высшем.
Впрочем, он вовремя одумался, выяснив, что сексуальную энергию вполне успешно можно трансформировать в другие её виды. Точнее, в ту таинственную внутреннюю энергию, которая позволяет делать чудеса перед непосвящёнными.
И вдруг эти проклятые низменные чувства возникли с совершенно неожиданной стороны! Да и как без волнения можно было видеть красивую фигуру девушку, её чёрные локоны и милый овал лица? И так ли плохи эти чувства, коли хочется совершить нечто необыкновенное ради неё?
Но как подойти к Грете? Ведь он старше её почти на двадцать лет! Что ж, оставалось ждать той возможности, когда он сумеет проявить себя в лучшем свете. Ведь жизнь даёт подходящий шанс каждому человеку, и даже – не единожды.
Читать следующую главу «Голод»
Глава из книги «Шамбала — путь в никуда»
Автор Анти Фимас (Anti Phymas)
(Текст книги адаптирован под интернет)
Свежие комментарии