Что мы знаем, а чего не знаем?

Из книги П.Д.Успенского "Tertium organum"
      КЛЮЧ К ЗАГАДКАМ МИРА       Типогpафiя СПб. Т-ва Печ. и Изд. дела "Тpyдъ", 1911      И клялся... что времени уже не будет.      Апокалипсис, 10:6      ...Чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, чтo --      широта и долгота, и глубина, и высота.

      Апостол Павел. Послание к Ефесянам, 3:18       ГЛАВА I       Что мы  знаем и  чего не  знаем? -- Наши  данные  и  наши  искомые.  -- Неизвестные, принимаемые  за  известные. -- Материя и  движение. --  К  чему приходит позитивная  философия? -- Тождество неизвестных: х =  у, у =  х. -- Что мы действительно знаем? -- Существование сознания  в нас и мира вне нас. -- Дуализм или монизм? -- Субъективное и объективное познание. --  Где лежат причины  ощущений?  --  Система Канта. --  Время и  пространство. --  Кант и "эфир". -- Замечание Маха. -- С чем в действительности оперирует физик?      Научись отличать истинное от ложного...      ("Голос Безмолвия" Е.П.Б.)      Самое трудное: знать, что мы знаем, и чего не знаем.      Поэтому,  желая  что бы  то  ни  было знать,  мы  должны  прежде  всего установить, что мы принимаем как данное и что считаем  требующим определения и  доказательства; то есть  установить,  что мы  уже  знаем  -- и что желаем знать.      По отношению к нашему познанию мира и себя мы находились бы в идеальных условиях, если бы  мы могли  не принимать как  данное ничего и  считать  все требующим определения  и доказательства; или, иначе говоря, лучше всего было бы предположить, что мы ничего не знаем, -- и идти от этого.

      Но, к сожалению, создать такие  условия  невозможно.  Что-нибудь должно быть положено в основу, что-нибудь должно быть признано известным. Иначе нам все время придется определять одно неизвестное посредством другого.      С другой стороны, мы должны опасаться принять как известные, как данные вещи в сущности  совершенно неизвестные,  только предполагаемые, искомые. Мы должны  опасаться попасть в  такое положение, в каком  находится  позитивная философия,  в  основу  которой долгое  время клалось признание существования материи (материализм),  а  теперь кладется  признание существования силы или движения  (энергетизм), хотя  в  действительности  материя и движение всегда были неизвестными, иксом и игреком, и определялись одно посредством другого.      Всякому  совершенно  ясно, что  нельзя искомое принимать  за  данное, и нельзя  одно неизвестное  определять  посредством  другого  неизвестного.  В результате не получается ничего кроме тождества неизвестных х = у, у = х.      Именно  это  тождество  неизвестных и есть конечный  вывод,  к которому приходит позитивная философия.      Материя  --  это  есть  то,  в  чем  происходят  изменения,  называемые движением, х = у; а движение  -- это есть те изменения, которые происходят в материи, у = х.      Что же мы знаем?      Мы знаем,  что на  первой же ступени самосознания человеку бросаются  в глаза два очевидных факта.      Существование мира, в котором он  живет.  -- и существование сознания в нем самом.      Ни того, ни другого человек ни доказать, ни опровергнуть не может, но и то, и другое для него факт, действительность.      Можно задумываться о  взаимоотношении этих двух фактов. Можно стараться свести их к одному -- то есть рассматривать  сознание  как часть или функцию мира -- и мир как часть или функцию сознания. Но это уже будет отвлечение от фактов, и все такие соображения для обыкновенного, не мудрствующего, взгляда на  мир   и  на  себя   не  будут  иметь  характера  очевидности.  Наоборот, единственным  очевидным  фактом  остается  противоположение  я  и  не-я,  -- сознания и мира.      В дальнейшем мы будем возвращаться к этому основному положению. Но пока у нас нет никаких оснований возражать против очевидного факта  существования нас самих, то есть нашего сознания, -- и мира, в  котором мы живем. Это мы и должны принять как данное.      Но зато это единственное,  что мы имеем право  принять  как данное. Все остальное  требует  доказательства  своего  существования  и определения  на основании имеющихся у нас двух данных.      Пространство  с  его  протяженностью;  время  с идеей прежде, теперь  и после;  количество,  масса,  вещественность;  число, равенство, неравенство; тождество  и  противоречие;  причина  и  следствие;  эфир, атомы, электроны, энергия, жизнь, смерть... -- все, что кладется в  основу обычного знания, -- это все неизвестные.      Из двух основных данных -- существование сознания в нас и мира  вне нас --  непосредственно вытекает совершенно  ясное  для нашего обычного сознания разделение всего, что мы знаем, на субъективное и объективное.      Именно  --  все то,  что  мы  принимаем как свойства  мира, мы называем объективным; а  все то, что мы  принимаем как  свойства нашего  сознания, мы называем субъективным.      Мир субъективного мы познаем непосредственно;  он в нас; он и мы -- это одно.      Мир объективного мы  представляем  себе  существующим  как  бы вне нас, помимо нас. Он и мы -- это разное. Нам кажется, что если мы закрываем глаза, то мир  объективного  продолжает  существовать таким же, каким мы его сейчас видели,  и что если погаснет наше сознание, исчезнет наше "я", то мир  будет существовать по-прежнему, как существовал тогда, когда нас не было.      Точнее всего  определяет наше отношение к объективному миру то,  что мы познаем его во  времени и в  пространстве,  -- и иначе, вне этих условий, ни познать,  ни   представить  себе  не  можем.  Обыкновенно  мы  говорим,  что объективный  мир состоит  из вещей и явлений,  то  есть перемен  в состоянии вещей. Явление существует для нас во времени, вещь в пространстве.      Путем рассуждения мы можем установить, что в действительности мы  знаем только  свои  собственные  ощущения,  представления  и  понятия   --  и  мир объективного познаем, проектируя вне себя причины своих ощущений, которые мы у них предполагаем.      Затем  мы  находим,   что  наше  познание  как   субъективного,  так  и объективного мира может быть истинным и ложным, правильным и неправильным.      Критерием  для  определения  правильности   или  неправильности  нашего познания субъективного мира служит форма  отношений одного ощущения к другим и  сила   самого  ощущения.  Иначе  говоря,  правильность   одного  ощущения проверяется сравнением его  с  другим,  в  котором  мы  более  уверены,  или интенсивностью данного ощущения.      Критерием   для  определения  правильности  или  неправильности  нашего познания  объективного  мира  служит  то  же  самое.  Нам  кажется,  что  мы определяем вещи  и явления объективного мира путем  сравнения между собою; и мы думаем, что находим законы их существования помимо нас и нашего  познания их. Но это иллюзия. О вещах отдельно от  нас  мы  ничего не знаем. И никаких других средств  для проверки правильности нашего  познания объективного мира кроме ощущений у нас нет.