Развитие технологий: возможности и проблемы

Текст лекции

Рональд Бэйли
(фото Алексея Чеснокова)

Мы сегодня поговорим о возможности уникального продления физической жизни, физического бессмертия и даже воскрешения людей из мертвых с помощью научных методов - и нужно сказать, что это действительно для людей трепещущая тема. Многие хотят продлить свою жизнь если не до бессмертия, но до того момента, когда человек может сам решать, когда умирать. Что касается воскрешения из мертвых, то в Соединенных Штатах есть движение криоников, которые надеются, что когда-нибудь в будущем технологии будут развиты до такой степени, что их воскресят из мертвых, а до тех пор они там долежат. И с этой точки зрения космисты уже тогда думали о трансгуманизме, когда еще слова такого никто не придумал. Почему это я называю самой опасной идеей человечества? Фрэнсис Фукуяма, очень известный американский мыслитель, недавно написал книгу «Конец истории», которая в свое время, в конце 90-х годов наделала много шума. Тогда его книгой зачитывались все политики, на ней некоторое время строилась международная политика. И ему задали вопрос, в том числе: какие идеи, если они разовьются, будут представлять собой величайшую угрозу для будущего человечества? - и он ответил: трансгуманизм. Почему? Потому что трансгуманизм говорит «не менее, чем об освобождении человеческой расы от своих биологических цепей», - и это очень плохо. Получается, что конца истории нет, потому что история продолжается, и если разовьется трансгуманизм, то он продолжит историю. Он, правда, потом написал другую книгу «Будущее без человечества», где он очень жестко критикует идеи трангуманизма. Итак, что такое вкратце трансгуманизм? Некоторые в католичестве его сейчас его называют плюс (такой символ) или восьмерка с плюсом, или бесконечность с плюсом, то есть трансгуманизм - это движение, которое говорит о необходимости использования современных технологий для усиления и укрепления человека. Возможные такие укрепления - это радикальное продление здоровой человеческой жизни, и искоренение болезней, и усиление человеческих интеллектуальных, физических и эмоциональных способностей, чтобы люди были более умными, более сообразительными и более физически активными. Один из лидирующих критиков трансгуманизма в биополитике - это Джереми Рифкин, который об этом пишет в Соединенных Штатах достаточно давно, он левый политик, и он написал статью вместе с Биллом Кристалом, одним из биоконсерваторов, где он говорит следующее: «Биотехнологическая эра принесет с собой совершенно иное созвездие политических воззрений социальных сил, так же, как это сделала индустриальная эра. Нынешняя активность вокруг клонирования человеческих эмбрионов из стволовых клеток уже разбивает старые альянсы и категории. Это начало новой биополитики». Я бы сказал, что в первой половине XXI века вокруг этих технологий будет крутиться очень много чинов в политике; не только биотехнология, но и инфотехнология, нанотехнология и другие технологии, поскольку они очень сильно меняют то, как мы живем, и вообще - меняют всю форму нашей жизни. Те люди, которые считают себя трансгуманистами, также называют себя техноконкрессорами, и они политически оппозиционны людям, которые считают себя биоконсерваторами, причем биоконсерваторы бывают левые и правые, правда, в принципе, они говорят одно и то же. Это цитата из Билла Мак-Киббена, он написал книгу, которая называется «Хватит»; в ней он критикует трансгуманизм как социальный имморализм и говорит: «Я считаю, что генетический инжениринг, проводимый над нашими детьми, будет самым плохим выбором, который человек может когда-то сделать». Почему он об этом говорит? Мы к этому вернемся, а вот наш критик с правого фланга, Леон Касс, который был председателем при Джордже Буше в совете по биоэтике, это были люди, которые определяли всю биоэтику в стране и он говорил следующее: «Мы наблюдаем эрозию и, может быть, окончательное разрушение самой мысли том, что человек - это нечто благородное, божественное, сделанное по образу и подобию Божию, драгоценное, - и мы наблюдаем замену всего этого взглядами на то, что человек, как и природа, - это еще одна категория сырья для манипуляции и гомогенизации», - то есть он считает, что трансгуманизм убьет человеческую честь, человеческое достоинство. Я, например, считаю, что он, наоборот, возвысит человеческое достоинство, но к этому мы еще придем. Итак, сейчас главная тема - это искусственная беременность, зачатие детей в пробирке и иные искусственные способы оплодотворения и размножения. В Великобритании и Соединенных Штатах достаточно давно идут споры, можно ли зачинать детей в пробирке, что этих детей будут не так любить и так далее. И в принципе, можно так сказать, что - да, это может быть неправильно понято и неправильно сделано, и в Великобритании в 1979 году был рожден первый ребенок из пробирки, это был здоровый ребенок, он до сих пор жив, и с тех пор с помощью оплодотворения in vitro родилось 3 миллиона детей. При этом есть люди, которые говорят, что это плохо, тем более, что речь идет не только об этом, но и о новых технологиях. Например, мы сейчас видим, что есть люди, которые зачинают детей в пробирке, мы знаем людей, которые дают свою сперму и свои яйцеклетки для зачатия здоровых детей, и, кроме того, есть люди, которые выбирают конкретную сперму для оплодотворения яйцеклетки, и мы знаем, что еще есть такая практика, как трансфер ооцитов в цитоплазму, - это то, что может скорректировать наследственные заболевания, и 10% всех детей, которые рождаются в пробирке в Соединенных Штатах, используют преимплантационную генетическую диагностику, то есть они являются здоровыми – при том, что их родители были больны. Итак, что такое преимплантационная генетическая диагностика? Она используется в том случае, если родители имеют наследственные заболевания. Расскажу вам об одной знаменитой истории, которая была описана в одном из лидирующих американских медицинских журналов. Это был преимплантационный генетический диагноз, который дал возможность родить здорового ребенка от больных родителей, здесь речь идет о женщине, генетике по профессии, которая в 30 лет узнала про себя страшное: в ее семье из поколения из поколения передавалась болезнь Альцгеймера, и ее отец умер в 43 года от болезни Альцгеймера, и когда она принимала решение сделать себе ПГД, у ее отца и двух братьев была диагностирована болезнь Альцгеймера, и они должны были умереть к 40 годам. И она с мужем решила передать свои яйцеклетки, когда начнется овуляция, в специальную базу, где ее оплодотворят спермой мужа и будут проверять эмбрионы на наличие или отсутствие гена болезни Альцгеймера - это генетическое заболевание - и затем введут ей в матку только те эмбрионы, в которых этих генов нет, и она родила здоровую девочку, и с тех пор у нее появился еще мальчик. И здесь было очень много споров: как это можно - выбирать или не выбирать? То есть один из аргументов был такой: если ты знаешь, что тебе к 40 годам все равно умирать, зачем заводить детей? глупый момент, по-моему, и до сих пор идут споры относительно того, принимать решение или не принимать решение, и как это повлияет на человеческие ценности. Моя позиция такая, что человек сам может знать все свои ценности и имеет право принимать решение. Еще одна история, британская. В Великобритании есть специальная организация - Управление по оплодотворению человека и эмбриона и в данном случае это судебное дело: Управление против Чарли Уитакера. У Чарли Уитакера была парциальная красноклеточная аплазия, совершенно страшное заболевание, и его не спасало даже переливание крови, и каждые две недели ему нужно переливать кровь, и это только лишь продлевало ему жизнь. Его родители попросили о такой процедуре: берутся яйцеклетки его матери, берется сперма его отца, эмбрионы проверяются на наличие этого заболевания, и после того, как рождается ребенок берется костный мозг его брата, у которого этого заболевания нет, и переносится ребенку чтобы избавить его от этого заболевания. И Британское управление по оплодотворению и эмбриологии отказалось это разрешить, потому что по британским законам это невозможно. К счастью, у этих людей были деньги, и они отправились в Соединенные Штаты в чикагскую клинику, где работала героиня моего предыдущего рассказа, они использовали ПГД, у них появился еще один ребенок, ему пересадили здоровый костный мозг - и сейчас он жив и здоров. Здесь то, что я должен сказать: общество не должно принимать никаких решений относительно человека, его здоровья, относительно жизни самого человека и членов его семьи.

Следующая тема - это стволовые клетки человеческих эмбрионов. В конце 90-х годов было обнаружено, что если взять стволовые клетки эмбриона и вырастить из них ткани, тогда из этих клеток можно будет выращивать практически любые органы. Одна из идей, которые развиваются в этом направлении, это перенос ядра соматических клеток - то есть берется ядро клетки, внедряется в клетку, клетка начинает расти в чашке Петри, и вырастают клетки, которые идентичны клетке – носителю ядра. Таким образом, можно выращивать любые органы, допустим, после инфаркта можно пересадить человеку его же выращенное сердце или любой другой орган. Эти исследования идут, больших успехов пока нет, но идея именно в этом направлении идет и национальная Академия Наук Соединенных Штатов представила отчет, в котором написано, что 100 миллионов американцев могли бы воспользоваться плодами этой технологии, если бы она удалась, хотя Конгресс дважды проголосовал против законодательного разрешения на использование стволовых клеток эмбрионов, и также был принят закон, по которому человек, который выезжал за границу Соединенных Штатов лечиться стволовыми клетками, обвинялся по возвращении в Соединенные Штаты в нелегальном импорте стволовых клеток и подвергался уголовному наказанию. Сейчас Конгресс уже два раза проголосовал за расширение финансирования этих исследований. Это очень часто происходит - когда появляется новая технология, первая реакция людей: нет, это опасно, нет, этого делать нельзя. Однако если людям рассказать, что это может помочь конкретным людям и членам их семей, то политический климат меняется; в данном случае в Соединенных Штатах именно это и происходит. Давайте посмотрим более широко. В основном люди, когда им говорят о генетической инженерии, боятся того, что человек изменится, изменится организм человека, он станет быстрее, он станет умнее, он станет сильнее и так далее, и очень часто биоконсерваторы ссылаются на Льюиса, который пишет, что если в каком-нибудь веке будет достигнута евгеника, или методами науки обретут способность делать со своими потомками все, что захочешь, все, кто будут жить после этого, станут заложниками этой возможности и будут зависеть от этой силы, они будут слабее, а не сильнее, потому что мы можем дать им самые лучшие машины, но мы уже изначально сказали, как они будут их использовать. Я считаю, что все будет совершенно наоборот. Конечно, здесь будут удачи, успехи, но здесь будет и падение, но только в одном случае наше будущее поколение будет в плену наших сегодняшних решений, если мы сегодня из-за своего страха решим отказать им в доступе к использованию плодов биотехнологий и безопасной генетической инженерии. Может, это случится не завтра, может, это случится не скоро, но в любом случае нельзя отказывать будущим поколениям в доступе к этому. У них будет больше информации, чем у нас, и пусть они сами решают, насколько это безопасно, насколько это правильно.

Теперь что касается генетической инженерии. Это Билл Мак-Киббен, о котором я уже говорил, и его это очень сильно беспокоит. В своей книге «Хватит» он написал, что «Человек, которому вообще не оставляют никакого выбора, если его уже сделали каким-то, вы уже решили за него раз и навсегда, что все его гены будут порождать белки, которые посылают дополнительный топомин, чтобы изменить его настроение, у него будут белки, которые будут увеличивать его память и все остальное», но Билл Мак-Киббен совершенно неправ - и я хочу сказать почему. Я хочу всем сказать, что никто из вас вообще не хотел рождаться, никто вас не спрашивал, какого пола вы хотите быть. Вы родились сами, и дети, которых создали инженерным путем, останутся в абсолютно таких же отношениях со своими родителями, как и вы сейчас, они могут быть хорошими и плохими, но эти отношения не изменятся. Кроме того, сейчас ни один ребенок не дает своего согласия на любые медицинские процедуры над ним. Допустим, если у вас болезнь позвоночника, у вас тоже никто не спросит, будете ли вы лечиться или нет, врачи будут тянуть. И, кроме того, если у ваших детей порок сердца, вы же не спрашиваете их, хотят ли они делать прививки. В 6 лет, я помню, мне делали прививку от полиомиелита - она мерзкая, отвратительная, невкусная, я жаловался, плакал и так далее, но я был неправ. Но это еще не все, самое важное - Билл Мак-Киббен думает, что родители, делая вам соответствующие гены, будут уменьшать вашу свободу, но есть маленькая проблема: свобода не зависит от того, подо что заточены ваши гены. Дело не в генах, вы, допустим, можете пройти генетический тест и узнаете о своих генах такое, что вообще никогда не знали, то есть незнание своих генов - это не есть некая форма свободы. Существуют ли разумные причины предполагать, что люди будут согласны на физическое расширение? Допустим, если бы вас спросили: «А хочешь, чтобы твой IQ был на 40 пунктов выше?» - вы бы чтобы ответили? «Нет, я хочу остаться дураком»? Или родители бы сказали: «А хочешь гарантию, что у тебя не будет рака?» «Нет, я всегда хочу бояться рака», - так бы вы ответили? Или вы ответили бы «нет» на какое-нибудь подобное предложение? То, что родители делают для своих детей, - это то, что помогает детям, это то, что дает им дополнительные возможности в жизни, это то, что дает им дополнительную свободу, поэтому можно предполагать, что дети не будут протестовать против предложения родителей сделать им расширение сознания, развитие тела, и это максимизирует выбор, а не ограничивает его. Правда, есть еще более радикальная социальная критика, это опять Фрэнсис Фукуяма, и это опять же правая критика биоконсерваторов, и он говорит, что первой жертвой трансгуманизма станет равенство. Если мы начнем трансформировать себя во что-то очень сильное, очень большое, - каких прав будут требовать эти сильные существа и какими правами они будут обладать по сравнению с теми, кто останется без этих усилений и расширений? Что касается тех богатых, которые сделают себе гены, они будут контролировать весь мир даже больше, чем сейчас и есть еще одна версия того же самого, версия Марси Дарновски, она глава Центра генетики и молекулярной медицины Калифорнийского Университета и влиятельный человек в этом сообществе: «Техноевгеника говорит нам, что если мы до сих пор еще надеемся на равенство и солидарность среди людей, чтобы мы забыли об этом. Биотехнология сделает так, что неравенство будет записано в человеческом геноме». Эти люди думают, что гены как-то направляют вашу жизнь, но сейчас гены действуют по указке генома, не он действует сейчас по указке генов, это сейчас, когда мы знаем свой геном. Итак, первое, что, скорее всего, произойдет, что люди будут улучшать свои гены постепенно, и не будет «людей Х», которые сразу завтра появятся. Каждое новое поколение людей будет чуть-чуть посильнее, чуть-чуть умнее, чуть-чуть более здоровым, чуть-чуть лучше будет принимать решения, и все равно у людей не будет разделения на две части: сверхчеловеков и всех остальных. Технология до этого еще не добралась и вряд ли доберется, но по мере развития биотехнологии равенства будет становиться все больше, потому что тех, кто не получил генов на отсутствие рака и так далее, кто не имел доступа к этой технологии будет все меньше и меньше, и это будет увеличивать равенство, а не уменьшать. Это еще одна цитата из Билла Мак-Киббена: «Политическое равенство, которое записано в Декларации независимости, не может выдержать разрушения в том смысле, что люди на самом деле равны», то есть мы можем сказать, что они равны. Внизу у вас пять близнецов-девочек, и у них у всех одинаковые гены, а во всем мире мы не находим равенства, мы находим разнообразие. Политическое равенство не имеет ничего общего с биологией, и мы знаем это, потому что знаем очень простой факт - 300 лет назад люди жили с дискриминацией, с рабством, они не признавали равенства, но биология у них у всех была одна и та же. Политическое равенство – это, конечно, здорово, если у нас оно будет, но оно не имеет ничего общего с биологической историей человека, так что я бы сказал, что касается политического равенства, генетические различия - это такие различия, которые абсолютно ничего не различают. Стивен Пост - талантливый философ, учился и работает в Tessen Reserve University - говорит, что если бы вы могли настаивать на том, что технологическое развитие самого разного рода подождало бы, пока мир станет абсолютно совершенным, то тогда научного прогресса не было бы совсем. Человечество не умеет смотреть в будущее и может смотреть только в прошлое. Моя жена очень часто говорит, что если ты не можешь быть хорошим примером, ты всегда будешь для меня предостережением. И мы всегда можем сказать: да, не получилось - или получилось, слушай, давай еще так сделаем, но мы не можем предсказать будущее.

А теперь о том, что не нужно менять в человеке. Есть ли какие-то характеристики человека, которые нельзя затрагивать? Это список, о котором говорит много философов, то, чем человек является сам по себе: это внутренний психологический стиль, внутренняя психология, и, допустим, если вы человек подозрительный, чтобы нельзя было принять таблетку - и стать менее подозрительным, или стать менее робким - достаточно одной таблетки, а то так и останешься на всю жизнь. Что касается нашей личности, что касается нашего общего умственного развития и памяти, пунктов IQ, это будет как-то отвратительно. Сон. Каждое живое существо спит - и нужно ли спать, это вопрос из того же разряда, что нужно ли быть мужчиной или женщиной. Следующее - это пол, а следующий пункт - быть членом нашего вида, то есть представителем вида Homo sapiens. Можно, конечно, запихнуть в эмбрион еще две дополнительные хромосомы с огромными генетическими улучшениями, и этот человек будет иметь 48 хромосом - и он не будет представителем рода человеческого в том виде, в котором он есть сейчас, и если у нас будет 48, а не 46 хромосом, то если у этих людей будут дети, то почему бы не признать их тоже людьми, хотя они, может быть, и не будут Homo sapiens? И, наконец, нормальное старение. Все живые существа умирают, должны ли умирать мы? Я бы сказал, что нет. Первая такая технология - это электронная татуировка; ее изобрел наноинженер Майкл Макалпайн из Принстонского университета. На предплечье наносится татуировка, и здесь указывается уровень глюкозы, уровень артериального давления, а в будущем там будет и другая медицинская информация, и все эти технологии можно вживлять в тело, и функции организма можно будет контролировать с использованием этих технологий. Сегодня в фармацевтике есть препараты, которые дают нам возможность долго не спать, бодрствовать, и в Соединенных Штатах уже достаточно много людей, которые это принимают при необходимости, и сейчас развивается много технологий, какие-то из них выживут, какие-то - нет.

Теперь - вакцина от рака, только на этой неделе об этом было сказано, что пять пациентов, у которых была лейкемия, врачи у них взяли кровяные клетки и переделали их так, что они узнавали раковые клетки и убивали их. Один пациент умирал - и после того, как он получил вакцину, через неделю он пошел на поправку и уже год - почему об этом написали - у него рака нет. А теперь давайте зададим себе вопрос по поводу возраста: почему вообще мы стареем? Пол и смерть - это такие абсолютно соматические и совершенно не обязательные вещи. Люди подверглись естественному генетическому отбору на жизнь в течение 40 лет, и после этого человек начинает увядать, то есть репродуктивный возраст заканчивается - и все. В принципе, естественному отбору совершенно не нужно, чтобы вы и дальше жили, здесь самое главное - это митохондрии. В каждой нашей клетке есть сотни митохондрий, это источник энергии, и, как все источники энергии, они со временем ломаются. В качестве опытов были сделаны с уменьшенным количеством митохондрий мутировавшие мыши - и они очень быстро начинали стареть, соответственно, если митохондрий будет больше, то люди будут стареть медленнее. Еще одна вещь в этом направлении - это ограничение калорий; если мышам давать 2/3 от того, что они хотят, они живут на 25% дольше обычных мышей. Конечно, они будут худыми, но проживут дольше. У меня есть друзья, которые сидят на диете, они все взвешивают, в ресторан с ними идешь, они там все взвешивают, подсчитывают и все они очень худые, им всегда холодно, они мерзнут, они постоянно сидят на подушечках, потому что сидеть на подушечках им надо, но они надеются что на 25% дольше проживут, и есть даже шутка, что при ограничении калорий, может быть, живым вы не будете, но, во всяком случае, чувствовать себя будете соответствующим образом. В моем городе, в Вирджинии, есть компания, которая работает над вливанием митохондрий, эта концепция еще пока не доказана, но, может быть, через 20 лет вы будете получать новые митохондрии взамен отработавших - и будете молодеть. Затем сиртуины - это такие белки, сиртуины есть в красном вине, эти белки говорят вашему телу, что оно хочет есть, при этом есть вы не хотите. В Штатах есть много компаний, которые работают с сиртуинами, и недавно они начали давать хорошие результаты, то есть принимаешь таблетку - твое тело узнает, что ты очень хочешь есть, - ты идешь и ешь все на свете гамбургеры, и при этом твое тело не узнает, что ты получил столько калорий, и живешь себе дольше. Фонд Мафусаила, который располагается в Соединенных Штатах, проводит опыты по долгожительству мышей, типа кто хочет стать миллионером, кто вырастит самую старую мышь - и они опубликовали в Nature статью о рапомицине, что мыши, которые получают рапомицин, живут дольше обычных мышей, а рапомицин - это вещество, которое давало мышам плюс 10% жизни, и они думают о том, чтобы начать принимать рапомицин людям. Что касается того, хорошо ли радикальное удлинение жизни. Это работа того самого Совета по биоэтике американского правительства, которое критикует те идеи, о которых я сейчас говорю, но они при этом говорят, что замедление старения на самом деле возможно, они даже это признают. Этот человек перед вами; это Гильгамеш. История о Гильгамеше - это самая древняя записанная история, Гильгамеш был супергероем и царем древних шумеров, и рядом с ним цитата из Билла Мак-Киббена: «Оно в конечном итоге представляет собой окончательное и неоспоримое разделение между нами и всем остальным, что было создано». Это то, что говорит Леон Касс: «Конечность человеческой жизни - это хорошо для каждого, знает он это или нет», - а это Даниэл Калвеген, который возглавляет первый биоэтический аналитический институт Гастингса, и он говорит, что «нет такого социального блага, которое происходило бы через победу смерти, самый худший путь разрешать вопрос продолжительности жизни - это дать человеку индивидуальный выбор», - и вот что опять же говорит Билл Мак-Киббен по бессмертию: «Не скучно ли будет бессмертному? У бессмертности нет времени, все моменты будут одинаковыми, и человеческая мудрость, собранная в книге Экклезиаст в Ветхом Завете будет полностью реализована: «Если есть время года, которое не заканчивается, значит, нет хорошего времени года», то есть если вы бессмертны, если вам скучно, перестаньте пить таблетки и умирайте». Стоп, а что пишет Экклезиаст? Это Соломон, который и написал книгу Экклезиаста, и он пишет: «Ибо живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению, и любовь их, и ненависть их, и ревность их уже исчезли, и нет им более участия во веки и ни в чем, что делается под солнцем». Я бы сказал, что Экклезиаст говорит о том, что смерть - это плохо, по-моему. А вот что мы говорим устами Гомера в «Илиаде» и «Одиссее». Гомер представляет людей как смертных, и это их отличает от бессмертных, то есть от олимпийских богов, и бессмертные, поскольку они не стареют и красивы, живут мелкой жизнью, в постоянной суете, но при этом своим развлечениям они обязаны именно тем смертным, за которыми они смотрят, поскольку знают, что их время ограничено, и поскольку им дается жизнь только раз, они гораздо лучше, глубже и хорошо проводят время. Это говорит Леон Касс: «Так что же на самом деле думает Гомер? Ахилл, как известно, был убит, и Одиссей, спустившись в Аид, говорит:

- До тебя, Ахилл, никто и никогда не был и не будет так счастлив, как ты, ибо все ахейцы тебя любят, пока ты жив, а теперь, когда ты здесь, ты и среди мертвых князь великий, так что не принимай близко к сердцу даже то, что мертв ты.

И на это Ахилл отвечает:

- Не говори ни слова после смерти, и пусть я живой буду слугой в доме богатого человека, нежели царем царей среди мертвых.

Мне представляется, что вообще в человеческой истории нет какого-то отрицания долгой и здоровой жизни - может быть, не бессмертия, но, во всяком случае, долгой и здоровой жизни. Теперь давайте посмотрим, что за последний век произошло со средней продолжительностью жизни. Где-то в 1900 году средний человек на планете Земля жил 35 лет, сейчас - 70 лет, удвоение продолжительности жизни за какой-то век. В Соединенных Штатах в 1900 году было 45 лет, и всего один из 20 переживал возраст в 60 лет, сегодня 19 людей из 20 переживают возраст в 60 лет. Продолжительность жизни увеличилась радикально. И теперь у меня возникает вопрос к людям, которые настроены против трансгуманизма, никто ведь не спрашивал будущее поколение, хотят ли они жить дольше, но они живут, и ваши дедушки с бабушками вас не спрашивали, хотите ли вы жить дольше, чем они? Но никто не против. Не нужно решать за будущее поколение, мне так кажется, нужно решать за тех, кто сейчас с нами, и кому сейчас должно быть хорошо. Конечно, существуют определенные проблемы социального характера: во-первых, если все будут принимать соответствующие препараты, все, может быть останутся старыми на более долгий срок, без зубов, все дряхлые и так далее, но на самом деле речь идет не о том, чтобы дольше быть старым, на самом деле речь идет о том, чтобы дольше быть молодым. Естественно, если бы все происходило именно так, если бы замедлялось старение, именно старый возраст, это было бы совершенно страшно, но, по-моему, еще Ноам Чомски в Университете Чикаго приводил в своих когнитивных исследованиях некие результаты и сказал: «Допустим, если сегодня никто не будет умирать, что у нас будет через 100 лет, если все будет продолжаться как сейчас с рождаемостью и получается, что в 2100 году на Земле будет 11 миллиардов человек». В 1860-х годах средняя женщина рожала 6 детей, сейчас - 2,4 ребенка (это средний показатель по всей Земле) и вскоре он упадет ниже размеров воспроизводства. Есть еще такой синдром, называется greedy «greasers» («Жадный старпер»), то есть старые сейчас доминируют в политической системе, они рулят и порулить молодым (как всем детям) не дают, и одна из проблем заключается в том, что старых профессоров невозможно сместить со своих должностей, чтобы пришли молодые. В научном мире это есть, это принято в университетах, в корпорациях такой проблемы, насколько я понимаю, нет. Сейчас молодые люди в основном и рулят, Билл Гейтс основал Microsoft, когда ему было 20, Делл основал компанию Dell Computer, когда ему было 19, а Сергею Брину и Ларри Пейджу было по 22 когда они основали Google. Сейчас уже в 35 лет человек заведует Национальным институтом здравоохранения в Великобритании, то есть нельзя сказать, что это не происходит.

И, наконец, бездетность - чем дольше люди будут жить, тем меньше вероятность, что они будут иметь детей. В любом обществе, где люди живут долго, количество детей сокращается, и количество детей сократится в любом случае, так что я не думаю, что это будет сильно зависеть от того, сколько люди живут. Я бы сказал, что если бы у нас было 150 лет, то у нас обязательно были бы дети, только мы бы сами решили когда, и технология нам бы тогда помогла. Я хочу вам показать, что с точки зрения легальности биотехнологии все уже достаточно хорошо, например, можно проводить исследования яйцеклетки, можно передавать по наследству генетический код, можно делать преимплантационный генетический диагноз, можно репродуцировать человека клонированием, можно осуществлять медицинское клонирование, можно выбирать пол ребенка, можно использовать суррогатных матерей, то есть платить другим матерям, чтобы они вынашивали детей, и вы видите, что здесь самое частое слово запрещено, но, например, в России разрешено исследование эмбрионов, но запрещено клонирование, это мне удивительно. В основном политически здесь все достаточно свободно, единственная страна, у которой есть национальная политика по этому поводу, и она запретительная, – это Соединенные Штаты, они запретили все исследования со стволовыми клетками. Это карта - Центральная Европа, Германия, здесь самые нелиберальные политики по стволовым клеткам, и Россия - как Испания, Бельгия, в определенной мере Англия и Швеция - попадает в группу более или менее свободных стран. Я закончил, хотелось бы послушать вопросы, потому что здесь должны говорить слушатели, а не я. Я хотел бы закончить двумя картинами Марка Шагала, первая картина - это «Древо познания», видите, здесь люди черные и белые, потому что Господь им говорил, чтобы они не делали этого, и вторая - «Древо жизни». Спасибо за внимание.