Джерри Бергман

Эрнст Чейн и его коллега Говард Флори совершили «одно из самых великих открытий в сфере медицины за всю её историю».1 Вместе с Александром Флемингом они получили в 1945 году Нобелевскую премию за огромные достижения в области физиологии и медицины. Однако мало кому известно, что этот замечательный биохимик публично противостоял дарвиновскому учению, используя труды своих исследовательских работ.

Блестящая карьера

Эрнст Борис Чейн (1906–1979) родился в Берлине (Германия), где и получил степень доктора биохимии и физиологии. Несмотря на то, что Чейн был очень уважаемым ученым, он, еврей по происхождению, предвидел, какие это может иметь для него последствия, и поэтому вскоре после прихода к власти Гитлера он вынужден был покинуть свою родину.2 Ученый продолжил свою исследовательскую деятельность в Кембридже, продолжая писать свою докторскую диссертацию, а затем перешел в Оксфордский университет, где работал до 1948 года.3

После Оксфорда Чейн занимал должность профессора и продолжал заниматься исследованиями во многих других университетах. Когда ему предложили полное обеспечение современным оборудованием, он переехал в Рим, но вскоре Британия поняла, что потеряла блестящего ученого и быстро создала для Чейна новую научно-исследовательскую лабораторию, таким образом вернув его обратно.2 Всю свою жизнь он занимался «вопросами, связанными с тайнами жизни»,4 совершив за сорокалетнюю ученую карьеру «множество потрясающих достижений».5 Ему удалось сделать даже то, что, по мнению других ученых, было невозможно – путем сильного процесса брожения он синтезировал лизергиновую кислоту.6

Основной создатель антибиотиков

В 1938 году Чейн натолкнулся на работу Александра Флеминга о пенициллине, опубликованную вБританском журнале экспериментальной патологии. Он показал эту работу своему коллеге, Флори.7проведя серию исследований, Чейн выделил и очистил пенициллин. Именно эта работа принесла ему множество почетных званий и наград, включая «члена Королевского общества», а также ряд ученых степеней,8 золотую медаль имени Луи Пастера, медаль Пауля Эрлиха, медаль Берцелиуса и рыцарское звание.9

Эрнст Чейн был избран как сополучатель Нобелевской премии именно за эту исследовательскую работу, в которой он показал строение пенициллина и успешно выделил активное вещество путем лиофилизации плесневого бульона.10 Во время проведения своего исследования Чейну потребовалось примерно 568 литров бульона, чтобы создать пенициллиновый порошок для одной таблетки! Сегодня эти таблетки выпускаются целыми партиями и стоят всего несколько центов.

Получившего признание во всем мире, Чейна по праву считают одним из основных создателей области исследования антибиотиков. Помимо улучшения санитарных условий, открытие антибиотиков, возможно, было единственным наиболее важным переворотом в медицине, если говорить о спасении человеческих жизней. Позднее Чейн написал на эту тему целую работу.11 В 1940 году он также открыл пенициллиназу – фермент, используемый бактериями для лишения пенициллина его активности, сводя на нет его эффективность.12 Чейн знал, что бактерии становятся резистентными (устойчивыми) к лекарству и уже тогда начал работать над этой проблемой.

Помимо открытия антибиотика, Чейн также занимался исследованием змеиного яда. В частности он установил, что нейротоксические действия яда вызваны разрушением основного внутриклеточного дыхательного кофермента.

«Гипотеза, не имеющая под собой никаких оснований»

На протяжении всей своей профессиональной карьеры, Чейна беспокоила обоснованность теории эволюции Дарвина, которая, по его мнению, представляла собой «настолько слабую попытку»объяснить происхождение видов на основе допущений «в основном морфологического и анатомического характера», что «вряд ли её вообще можно называть теорией».13

Чейн писал: «Это механистическое представление о явлениях жизни во всех её разнообразных проявлениях, претендующее на то, чтобы приписать происхождение и развитие всех живых видов, животных, растений и микроорганизмов случайному, слепому взаимодействию сил природы исключительно с одной целью – для выживания живых организмов, является типичным продуктом наивного эйфористического отношения ученых 19 столетия к потенциальным возможностям науки. Именно это отношение распространило идею о том, что в природе не существует никаких тайн, которые невозможно было бы разгадать путем научного подхода – дай только достаточно времени».14

Основная причина, почему Чейн отверг эволюционную теорию, заключалась в сделанных им самим выводах. По его мнению, утверждение, что биологическое развитие и выживание сильнейших является«полностью последствием случайных мутаций» на самом деле - «гипотеза, не имеющая под собой никаких оснований, и противоречащая фактам».15

«Эти классические эволюционные теории сильно упрощают безмерно сложные и запутанные факты, и меня удивляет, что многие ученые проглотили эти теории настолько легко и безо всякой критики и протеста».15

Чейн пришел к заключению, что «лучше он будет верить в сказки, чем в такую странную теорию»как дарвинизм.13 Старший сын Чейна, Бенжамин, добавил: «Нет никаких сомнений в том, что ему не нравилась теория эволюции путем естественного отбора - он вообще не любил теории...особенно когда они приобретали форму догмы. Он также считал, что эволюция на самом деле вообще не является наукой, так как по большей части её невозможно проверить, и как тогда, так и сегодня, он, конечно же, был не одинок в своем мнении».16

Проблемы эволюции

Была и другая причина, почему Чейн не считал эволюцию научной теорией. По его мнению, совершено очевидно, что «живые системы не выживают, если они не приспособлены выживать».15 Чейн понял, что проблема заключалась не в выживании сильнейших, а в появлении сильнейших, и что мутации и в самом деле образуют измененные виды. Он отмечал:

«Нет никаких сомнений в том, что подобные измененные виды и в самом деле возникают в природе, и их появление может вносить (и вносит) ограниченный вклад в эволюцию видов. Открытым остается вопрос количественного объема и значимости подобного вклада».15

Затем он добавляет, что эволюция «намеренно пренебрегает принципом телеологического смысла(т.е. замысла или цели), который окружает биолога со всех сторон, и не важно, что он исследует: различные органы одного организма, взаимодействие различных внутриклеточных отделов в пределах одной клетки, или взаимосвязь разных видов».15

Чейн особенно хорошо знал о том, как исследование в его собственной научной области указывают на проблемы эволюции. В частности он отметил наши современные знания о генетическом коде, и что его функция в передаче генетической информации, кажется, абсолютно несовместима с классическими эволюционными идеями Дарвина.17

Эволюция, нравственность и Земля

Чейна также волновали нравственные последствия эволюции. В 1972 году в своей речи в Лондоне он заявил:

«Учёные могут легко проводить аналогии между поведением обезьян и человека, а также делать выводы на основании поведения птиц и рыб о нравственном характере человека, но ... всё это не обеспечивает развитие этических норм для человеческого поведения. Все попытки сделать это разрушаются под натиском неспособности объяснить крайне важный факт человеческой способности думать и контролировать свои желания, а значит, они обречены на провал».18

Чейн не принимал мнения некоторых ученых о том, что «религиозные убеждения» не заслуживают серьезного рассмотрения, отвечая тем, что научные теории сами по себе являются эфемерными.

«На лекции, которую Крик (открывший вместе с Уотсоном и Уилкинсоном двуспиральную структуру ДНК) давал пару лет назад студентам университетского колледжа, он отметил, что принимать серьезные решения на основе религиозных убеждений просто смешно. Мне кажется, что это весьма огульное и догматичное утверждение. Научные теории, какой бы области они ни касались, являются эфемерными и их спокойствие легко может быть нарушено открытием всего лишь одного какого-либо факта. Это то и дело происходит в самых точных науках, физике и астрономии, и особенно касается области биологии, где концепции и теории более уязвимые, чем в физике, и намного больше подвержены разрушению, которое может произойти в любой момент».15

Кто-то может с пренебрежением отнестись к мнению Чейна о дарвинизме и подумать, что это просто результат его веры. Однако как отметил сам Кларк, о том как «именно это мнение было связано с его религиозными убеждениями, можно спорить бесконечно».18 Старший сын Чейна писал, что беспокойства отца, связанные с эволюцией, основывались не на религии, а скорее на науке. И всё же Чейн четко говорил о том, что он был обеспокоен влиянием дарвинизма на поведение человека.

«Любые суждения и выводы о поведении человека, построенные на основе дарвиновских эволюционных теориях следует рассматривать с особенной осторожностью. Менее разборчивая часть общества может наслаждаться чтением о сравнениях между поведением обезьян и человека, но такой подход (который, кстати, не является, ни новым, ни оригинальным) в действительности, далеко нас не приведет .... В конце концов, среди обезьян, в отличие от людей, не было великих пророков, философов, математиков, писателей, поэтов, композиторов, художников и ученых. Обезьяны не наделены Божьей искрой, явно проявляющейся в духовном сотворении человека и отличающей его от животных».19

Кларк делает вывод, что Чейн настолько талантливо писал против дарвинизма, что его произведения «делают большую честь современному креационисту, чем опытному ученому».13 Чейн ясно заявляет, что он верит в Творца и в общение человека с Ним. По его мнению, ученые, «ищущие идеальных рекомендаций в вопросах моральной ответственности», смогут «повернуться или вернуться к фундаментальным и непреходящим ценностям кода этического поведения, являющегося частью божественного послания, которое дано было только человеку через посредничество нескольких избранных людей».19

Заключение

Дерек Бартон писал, что в истории было «лишь нескольких ученых помимо Эрнста Чейна, которые с помощью своей науки сделали такой огромный вклад в благосостояние человека».20 Работа Чейна положила начало области исследования антибиотиков, которые спасли жизни многих миллионов людей. Эрнст Чейн – всего лишь один из многих современных ученых, считающих, что неодарвинизм не только научно несостоятелен, но и вреден для общества.

Ссылки и примечания

 

1. Мастерс, Д. 1946. «Чудесное лекарство, тайная история пенициллина». Лондон: издательство «Eyre and Spottiswoode», с. 7. Вернуться к тексту.
2. Асимов, И. 1972. «Биографическая энциклопедия науки и технологии Асимова». Гарден-Сити, штат Нью-Йорк: издательство «Double Day and Company», с. 712. Вернуться к тексту.
3. Шлессинджер, Б. и Д. 1986. «Биографический справочник победителей Нобелевской премии». Феникс, штат Аризона: «Oryx Press», с. 93. Вернуться к тексту.
4. Лакс, E. 2004. «Плесень в пальто доктора Флори». Нью-Йорк: издательство «Henry Holt», с. 63.Вернуться к тексту.
5. Менсфорд, K.Р.Л. 1977. Биография Эрнста Чейна, взято из работы Хемса, Д.A. «Биологически активные вещества – исследование и использование». Чичестер, штат Нью-Йорк: издательство «John Wiley and Sons», гл. xxi. Вернуться к тексту.
6. Бартон, Д. 1977. Вступительные замечания, взято из работы Хемса, Д.A. «Биологически активные вещества – исследование и использование». Чичестер, штат Нью-Йорк: издательство «John Wiley and Sons», гл. xviii. Вернуться к тексту.
7. Лакс, «Плесень в пальто доктора Флори», с. 79. Вернуться к тексту.
8. Там же, с. 253. Вернуться к тексту.
9. Куртис, Р. 1993. «Биографии великих людей: медицина». Нью-Йорк: издательство «Scribner», сс. 77-90. Вернуться к тексту.
10. Макмюррей, E. 1995. «Выдающиеся ученые двадцатого столетия». Детройт, штат Мичиган: издательство «Gale Research Inc.», с. 334. Вернуться к тексту.
11. Чейн, E., Х. Флори и Н. Хитли. 1949. «Антибиотики». Нью-Йорк: издательство «Oxford University Press». Вернуться к тексту.
12. Бартон, «Биологически активные вещества», гл.xxiii. Вернуться к тексту.
13. Кларк, Р. В. 1985. «Жизнь Эрнста Чейна: пенициллин и другое». Нью-Йорк: издательство «St. Martin's Press», с. 147. Вернуться к тексту.
14. Чейн, E. 1970. «Социальная ответственность и ученый в современном западном обществе». Лондон: издательство «The Council of Christians and Jews», сс. 24-25. Вернуться к тексту.
15. Чейн, «Социальная ответственность и ученый», с. 25. Вернуться к тексту.
16. Кларк, «Жизнь Эрнста Чейна», сс. 147-148. Вернуться к тексту.
17. Чейн, «Социальная ответственность и ученый», сс. 25-26. Вернуться к тексту.
18. Кларк, «Жизнь Эрнста Чейна», с. 148. Вернуться к тексту.
19. Чейн, «Социальная ответственность и ученый», сс. 26. Вернуться к тексту.
20. Бартон, «Биологически активные вещества», гл.xxvii. Вернуться к тексту.

 

* Доктор Бергман – профессор биологии в Северо-западном колледже, штат Огайо.

 

Источник: http://www.origins.org.ua/page.php?id_story=1241